думать о чем-то одном, старик. Прямо сейчас важно, что будет со сменами, – проворчал Мартин. – Правительство задумало помочь рабочим. Конечно, они это делают при помощи урезания часов, но нам нужны деньги как за двенадцать часов. Здорово, что твой отец сможет увидеть их кухню изнутри. Мы, может быть, услышим что-нибудь полезное, что стоит передать Джебу.
Джек кивнул.
– А Джеб скормит это агентам профсоюза. Они и ведут переговоры.
– Ага, но они должны спросить у нас, прежде чем дать свое согласие, так, старик?
Джек пожал плечами.
– Бог его знает. А если нет, пойдем на принцип и будем бастовать? И что, мы победим? Черта с два.
Они увидели, что Боб повел Томаса и Джорджа к их участку, и замолчали. Присев на корточки, они ожидали, пока те пройдут. Джек поставил лампу на землю и дотронулся до кончика носа. Веки над заплывшими глазами покрылись пылью, но в самих глазах ее не было.
Мартин пробормотал:
– А ты не думаешь, что Ублюдок Брамптон сам займется распределением участков?
Он прислонился к стене, сидя прямо на земле, а не на корточках. Пару лет назад на ногу ему упала опора, с тех пор сустав плохо сгибался, и ему приходилось давать ноге отдых всякий раз, когда это было возможно. Боб вернулся, и они, кряхтя, поднялись и пошли дальше. Джек шел рядом с Мартином, взяв его за руку. Слова марра продолжали звучать у него в голове. Ему никогда не приходила в голову эта мысль.
– Он сам займется жеребьевкой? Но ни один хозяин шахты никогда не брал это на себя и не будет. В этом же и есть демократия в действии, в распределении, старик. Мы тянем жребий, кому где работать, и ни одна шишка тут не может вмешаться. Или тогда забастовка.
Джек устремил взгляд вперед. Жеребьевка – это шахтерская традиция, она незыблема. Каждый квартал они собирались в «Читальне» и тянули жребий. Именно так двое марра получали участок в шахте, и владелец шахты тут вообще ни при чем. Здесь решают они сами и Госпожа Удача. Не повезло с хорошим пластом в жеребьевке сейчас, тебе может выпасть лучший участок в следующий раз. И он сказал:
– Жеребьевка – это святое.
Мартин сплюнул в темноту – свет лампы мельком осветил прошмыгнувшую мимо огромную крысу.
– Попал в гадину.
Несколько человек сзади, те, кто еще не отошел к своим рабочим местам, засмеялись. Джек подтолкнул его и сказал через плечо:
– Этот мерзавец скоро будет у себя на ремне насечки делать. По числу попаданий в крыс.
Мартин встряхнул руку, так что лампа покачнулась, отбрасывая по сторонам причудливые тени.
– Ага, очень может быть. А если ты не заткнешь свой фонтан длинных слов, нам придется сделать насечки у тебя на языке. Много читать под одеялом вредно для глаз, парень, ослепнешь.
Сзади засмеялись Бен и Сэм. Они продолжали идти по неровной поверхности, и когда попадали в выемки, вверх вздымались клубы пыли. Потолок понижался, и им приходилось сутулиться. Для шеи это просто убийственно. Становилось
