состоянии.
– Впервые с вашим другом такое? – прямо спросил психиатр.
– Да! Не представляю, что на него нашло, – сказала она, корчась от боли. – Весь вечер ходил напряженный и молчал, а когда я достала его с расспросами, набросился с ножом. Я упала и отключилась, а когда очнулась, доползла до телефона и позвонила в службу спасения.
– Раньше никаких отклонений в нем не замечали?
– Вроде нет. Извините, плохо соображаю. С мужем все было в полном порядке. Не пил, не курил, ничем не болел.
– Значит, он ваш муж. Хорошо, – заключил Глеб. – Понятно. Дебют, дебют. Демоны, убийцы… Мы не ошиблись. Вы потом навестите его в больнице и забирайте, если он откажется лечиться. И обязательно расскажите в подробностях о нем лечащему врачу.
Для страховки Максим обменялся с Глебом контактами, чтобы узнать, чем дело закончится. Время поджимало. Он корил себя за нерасторопность и неоправданный риск. Пациентку нужно скорее доставить в клинику. Неизвестно, как она перенесет кровопотерю и жуткий стресс. Отправив Димку в кабину к Симычу, Максим сделал пациентке дополнительную инъекцию и внимательно следил за ее состоянием. Женщина жалостливо всхлипывала и невпопад отвечала на вопросы в предобморочном состоянии, а Максим думал о странном вызове и абсурдном поведении ее благоверного. За что он ее? Жестокие раны! Видно, действительно напал без прямого умысла. Лишний сантиметр влево, и прокол задел бы жизненно важные органы. По пути Максим диагностировал у нее сотрясение мозга, проверив основные рефлексы.
В приемном покое дежурной лечебницы Максим вкратце обрисовал клиническую картину, настаивая, чтобы пациентку определили в реанимацию, а ее небрежно переложили на кушетку и увезли по белому коридору. Теперь совесть его чиста, он не допустил серьезных ошибок, доставив ее в целости и сохранности. Не скончалась, и ладно. Дальше пусть разбираются, как хотят.
У машины неторопливо курил Симыч, делясь футбольными новостями с Димкой. Заметив Максима, словно непослушные плохиши, они прикинулись припадочными, скорчив отвратные рожи, жалуясь, что им не платят за вредность, а следовало бы раскошелиться, раз они здоровьем рискуют.
Максим достал из бардачка полотенце и вытер мокрую шею.
– Вызов! – гаркнул водитель.
Расселись по местам и помчались дальше. Накатывала дремота, сосало под ложечкой, и клонило на боковую. Хотелось развалиться удобнее, убавить громкость приемника и заснуть, предварительно опрокинув стопочку коньяка.
Летом фельдшер носил с собой в термосе законспирированное пиво, но последний месяц хвастался, что завязал с алкоголем, употребляет только парное молоко и квас. Маликов обожал квас. Когда к полудню жара окончательно доставала, они подъезжали к разливной бочке и покупали двухлитровые бутылки, опустошая их в ожидании приказа диспетчера, правда проскользнуть
