не церемонясь, расстреливали зажатые в теснине боевые машины на выбор, как в тире. От этого воспоминания настроение его окончательно испортилось. Приносить извинения воспитуемому мешала офицерская гордость, а твердить о мудрости приказов – боевой опыт.
– Не узнаю города, – чтобы как-то разрядить обстановку, начал Тоот. – Столько всего разрушено, а что не разрушено, того и гляди развалится. Хотя вот, это новые здания. – Он указал на причудливые коробки с окнами во всю стену. – Как думаете, Грас, кому нужны такие большие окна?
– Что тут непонятного? Чтобы муниципальным стражам с улицы было видно, не замышляется ли какой заговор.
Бронеход миновал улицу Дивизий Прорыва. Здесь на стеле с изображением рвущихся в атаку армейцев и легионеров значился номер его славной 6-й бригады. Когда-то отсюда было рукой подать до особняка Тоотов.
– Кажется, тут где-то дом ваш стоял? – словно прочитав мысли командира, бросил Грас. – Красивый дом был.
– Был, – мрачно согласился ротмистр, глядя в другую сторону. – А ну, постой! Остановись-ка вон у того здания.
Тоот чуть заметно одними губами усмехнулся, не веря глазам. Среди всеобщего запустения и разрухи не слишком радостно, но вполне благопристойно, чисто отмытыми окнами смотрела на улицу его гимназия.
– Надо же, уцелела! – пробормотал он. Бронеход въехал во двор и замер у крыльца.
– Погодите, Грас. Я недолго. Погляжу, что как, и сразу вернусь.
– Конечно, конечно, господин ротмистр. Я понимаю, не беспокойтесь.
Тоот медленно поднялся по ступеням, точно ожидая, что справа на первом этаже откроется окно и бессменный директор гимназии Кеф Рич прикрикнет насмешливо: «Ученик Тоот, проснись, ты уже пришел!» Окно не открылось. Охранник у двери, увидев вошедшего офицера, застыл по стойке «смирно» и поспешил осведомиться, кого следует вызывать.
– Никого, – мотнул головой Тоот. – Да вы успокойтесь. Я тут сам учился, а потом, ещё до войны, преподавал. Пройдусь, гляну и уйду.
Он шёл по коридорам, когда-то представлявшимся ему почти бесконечными, и поражался, насколько они видятся ему теперь маленькими и тесными.
– А вот здесь был мой кабинет, – прошептал он и, сам толком не осознавая, что делает, потянул дверь на себя.
– …И лишь тогда, когда Эран IV короновался венцом государя Пандеи, страна получила статус Империи и сам Эран уже начал именоваться Всемилостивейшим императором Эраном I Объединителем…
Молодая преподавательница, втолковывающая дремлющему классу историю былых времен, услышав скрип открываемой двери, рассерженно повернулась, чтобы призвать к ответу опоздавшего, но вдруг глаза её, и без того большие, распахнулись, она ойкнула и громко объявила:
– Посмотрите, дети, кто у нас сегодня в гостях! Это же герой войны! Офицер шестой бригады, второй дивизии прорыва, ротмистр Боевого Легиона, кавалер Пламенеющего Креста… И бывший учитель нашей гимназии, – она сделала паузу, – Аттайр Тоот! Дети, если мы с вами попросим, энц ротмистр
