в хвост – собирай всех, кто под руку попадется. Я посмотрю, что там горит.
– Товарищ старший лейтенант, – сержант взял пулемет наперевес, – давайте лучше вместе – надежней как-то!
Но комроты уже бежал вдоль состава. Он был в двух вагонах от пожара, когда из дыма перед паровозом появилась группа красноармейцев. Кашляя, растирая слезящиеся глаза, они жадно хватали воздух. Впереди бежал высокий широкоплечий старшина с совершенно черным от копоти лицом. Бойцы, пытавшиеся тушить пожар, бросили работу.
– Тикайте, хлопцы! – хрипло крикнул закопченный здоровяк. – Там не продерешься – битум горит! Надо к хвосту и со станции, пока не поздно.
– Отставить! – заорал Петров. – Прекратить панику!
Он подбежал к людям.
– Где командиры?
– Бомбой убило! – крикнул кто-то из красноармейцев.
– Что, всех сразу?
– Они под платформу полезли, а туда бомба угодила… – рыдающим голосом ответил другой. – Всех троих на куски! Товарищ командир, у нас тут снаряды – сейчас рваться начнут! Тикать надо!
– К-куда тикать? – от бешенства Петров начал заикаться.
В первые недели он видел немало подобных сцен и люто возненавидел эту привычку людей: перед лицом опасности превращаться в стадо. Больше всего злило то, что пока одни, несмотря ни на что, пытались делать дело, другие бросали все и, обезумев от страха, любой ценой старались спасти свою жизнь, с его, старшего лейтенанта Петрова, точки зрения совершенно никчемную. Слишком много хороших ребят сгорело на глазах у комроты-1, и он не находил оправдания трусости. В конце концов, он-то никуда не бегает и не орет! Хотя очень хочется.
– Слушай мою команду! Пожар необходимо потушить! За штабелями – цистерна с водой. Вы двое – бегом к соседнему эшелону! Найдите майора Шелепина, скажите – Петров просит танк, отбуксировать цистерну. Остальные – продолжаем сбивать огонь! Где паровозная команда?
– Сбежали! – злобно ответил старшина. – Чего ждать-то? Там порох, заряды к стапятидесятидвухмиллиметровым! Если пыхнет – все изжаримся, а потом и снаряды рванут. Уходить надо!
– Сейчас собьем замки и начнем выносить заряды и тушить пламя внутри, – не обращая внимания на паникера, обратился к бойцам Петров. – Вы двое – берите ломы…
– Чего его слушать? – заорал здоровяк. – Бегите, пока не поздно.
– Ах ты, сука, – задыхаясь от ярости, старший лейтенант попытался нащупать отсутствующую кобуру.
– А где твой наган-то? – ядовито спросил старшина. – Еще сукой лается!
Он шагнул вперед и вдруг резко, не замахиваясь, ударил танкиста в челюсть. Это было так неожиданно, что тот даже не попытался уклониться. Перед глазами старшего лейтенанта заплясали зеленые огоньки, ноги подкосились, и он упал на колени. Рот наполнился кровью, голова отяжелела. Петров как-то отрешенно подумал, что, пожалуй, до сих пор он таких ударов не получал.
– Бежим! – голоса доносились,
