а на наш рынок шла наркота из третьего источника. Теперь они решили, что все улеглось, и вернулись. Кстати, по нашим данным, в городе появился новый синтетический наркотик – «стим».
– Мы знаем о нем, – буркнул Федотов.
– А его производителя?
– Нет. – Полковник помолчал. – У нас нет даже образцов для анализа. Наркотик совершенно новый.
– Совершенно новый «стим» и хорошо забытые таблетки, – протянул Шведов. – Одни и те же люди?
– Почему нет? – пожал плечами Бурцев.
Федотов сидел как оплеванный. Корнилов, до этого практически не подававший признаков жизни, перегнулся через стол, взял пакетик с таблетками и начал лениво вертеть его в руке, словно пытаясь понять, из-за чего разгорелся сыр-бор.
– Если выяснится, что информаторы были правы, – тихо сказал Шведов, – и в Москве действительно работает подпольная фабрика, налогоплательщики с нас шкуру спустят.
При достаточно развитой фантазии можно было услышать скрип кресла, закачавшегося под начальником Управления по борьбе с наркотиками.
– И все равно мне трудно поверить, что кто-то решился создать производство у нас под носом, – проворчал Федотов.
Его резоны в принципе были понятны: подразделение считалось самым жестким из всех аналогичных структур страны. И самым умелым. Операции, подобные разгрому питерской и варшавской фабрик, были обыденными: спецы Федотова славились своим умением проследить цепочку любой длины и никогда не ограничивались только арестами распространителей. Создание подпольной фабрики в Москве полковник мог расценить только как личное оскорбление.
– Если кто-то пошел на создание производства, – продолжил свою мысль начальник Управления по борьбе с наркотиками, – то он наверняка заручился поддержкой одной из местных группировок.
Теперь все посмотрели на Корнилова. Андрей бросил пакет с таблетками на стол, снова откинулся на спинку стула и согласился:
– Наверняка.
– И что? – буркнул Федотов.
– Попробую навести справки, но, думаю, что мне будет трудно отыскать следы. – Майор покопался в кармане, вытащил зажигалку, вспомнил, что курить нельзя, и раздраженно крутанул колесико. – Учитывая затраты, которые необходимы для создания подпольной фабрики, понятно, что ее ставят надолго. Это не фасовочная лаборатория, а производство, которое должно окупиться. Значит, системы безопасности для нее предусмотрены самые надежные. Я думаю, что непосредственно изготовление курирует самостоятельная команда, которую «крышует» одна из московских группировок, но взаимодействие между ними осуществляется исключительно на самом высоком уровне. По крайней мере, ни один из моих информаторов ничего не знает о фабрике.
– Пойдем по цепочке, – подал голос Федотов. – Не впервой. Рано или поздно доберемся.
– Или они сами допустят ошибку, – негромко добавил Корнилов.
