ладно, ты где-нибудь найдешь, – принялся уговаривать ее Алик.
– Нет, – отрезала Катя.
И он нашел деньги сам. Там же, где обычно. После Нового года жизнь потекла своим унылым чередом. В этом году Катя не стала отмечать день рождения. Обзвонила друзей и впервые в жизни соврала, что купила путевку в Египет. На самом деле Этери просто увезла ее к себе на дачу, вернее, в загородный дом на Рублевском шоссе. Катя провела там три тоскливых дня. Этери еще потащила ее в солярий: загар наводить «для закрепления легенды».
Алик почти перестал бывать дома. Где он пропадает и на какие деньги живет, Катя не спрашивала. Она вообще перестала с ним разговаривать, хотя сама больше всех мучилась от предгрозовой атмосферы в доме.
Промелькнул март. А в апреле Кате позвонили прежние соседи по даче и сказали, что одолжили Алику четыре тысячи евро. Срок подходит, а им не удается разыскать его даже по сотовому. Такого поворота Катя не предусмотрела. Со всеми своими друзьями она провела беседу заранее, чтобы больше не ссужали Алику денег, но ей и в голову не пришло предупредить соседей по проданной еще в прошлом году даче. Милые, приятные люди, они не были близкими друзьями, просто соседями. Катя пообещала вернуть, попросила только еще немного подождать.
Потом позвонил муж одной ее школьной подруги с той же песней: он одолжил Алику пять тысяч долларов. Деньги нужны ему срочно. Опять Кате пришлось признать свою ошибку. Она предупредила подругу, чтобы та ни в коем случае не давала Алику денег, но не учла, что у этой женщины своеобразные отношения с мужем. Почти никакие, как у нее с Аликом. Нет, более дружественные, но… отстраненные, вроде как у Англии со всей остальной Европой. Вот Алик и обратился к мужу, зная, что у жены ему не обломится. А тот, не посоветовавшись с женой, денег дал.
Но и это было еще не все. В том же многострадальном апреле Катя как-то раз пошла в магазин, в большой универсам рядом с домом. Внутри стояли игральные автоматы. Уже вовсю шла кампания по запрету игорных заведений в Москве, а у них на окраине, на мысе Дежнева, эти дурацкие автоматы типа джекпот еще стояли, забытые богом и городским начальством. И около одного из них Катя заметила знакомую фигуру тощего сутуловатого подростка. Знакомая куртка с символикой ЦСКА на спине – черная надпись и А в виде красной звезды. До боли знакомый круглый затылок, светлые, коротко подстриженные волосы закручиваются воронкой на макушке, чуть смещенной влево и вниз от темени.
Санька ее не замечал, он был весь погружен во вращение свеклы, брюквы и прочих культурных растений на экране. Катя схватила его за плечо и с силой развернула лицом к себе.
– Эй! – возмущенно завопил Санька, но, узнав маму, потупился и замолчал.
– Это ты так в школе учишься? – в бешенстве спросила Катя.
– Да ладно, мам… Ну, подумаешь, с уроков слинял… Ты, что ли, не прогуливала?
– А деньги где взял? На чьи деньги играешь?
– Мне папа дал…
– Твой папа…
Катя
