Я застыла на манер жены Лота, но он гладил меня по голове, гладил осторожно и нежно по плечам – он знал, что это мне нравится.
– Нет, я не думаю ничего подобного, – твердо сказал он.
Он прижал меня к себе еще крепче, и я постепенно расслабилась, но не настолько, чтобы самой обнять его.
Так мы стояли долго, и наконец он тихонько заговорил мне в ухо:
– Нет, я не думаю, что ты способна на подобную вещь, я только хотел сказать, что, если бы такое и случилось… Клэр, для меня это не имело бы значения. Я так тебя люблю! Что бы ты ни сделала, я не перестану любить тебя.
Он взял мое лицо в ладони – выше меня всего на четыре дюйма, он легко мог заглянуть мне прямо в глаза – и сказал нежно:
– Ты простишь меня?
Я чувствовала на своем лице его теплое дыхание, оно еще слегка отдавало «Гленфиддишем», а его губы, полные и зовущие, находились в опасной близости.
Новая вспышка молнии возвестила неожиданное возвращение утихшей было грозы, и шумный дождь застучал по шиферной крыше.
Я медленно обвила руками Фрэнка.
– «Насильно милосердья не добиться, – процитировала я, – оно должно росой с небес пролиться».
Фрэнк засмеялся и поднял взгляд к потолку: расползавшиеся по нему мокрые пятна не сулили нам ночлега во вполне сухой постели.
– Если это образчик твоего милосердия, – сказал Фрэнк, – то я не хотел бы познакомиться с твоим отмщением.
Словно в ответ на его слова ударил пушечный раскат грома, и мы оба от души расхохотались.
Только позже, гораздо позже, лежа и слушая ровное дыхание Фрэнка, я задумалась о нашем разговоре. Я сказала ему правду: меня нельзя было упрекнуть в неверности. Меня. Но ведь шесть лет, как он сказал, очень долгий срок.
Глава 2. Каменные столбы
Мистер Крук позвонил в дверь, как и было условлено, ровно в семь часов утра.
– Ну что, соберем росу с лютиков, юная леди? – произнес он и подмигнул с некоей стариковской галантностью.
Приехал он на мотоцикле, чем-то похожем на него самого; на этом мотоцикле мы должны были добраться до нужного места за деревней. Сетки для гербария были аккуратно укреплены по обеим сторонам чудовищного драндулета, словно амортизаторы на буксирном судне. Мы двинулись в путь не столь уж стремительно по мирной и тихой сельской местности, которая казалась еще более тихой по контрасту с грохотом нашего средства передвижения; этот грохот внезапно оборвался – и тишина обступила нас. Мистер Крук и в самом деле очень много знал о местных растениях. И не только о том, где их найти, но и об их медицинском применении, о том, как готовить эти препараты. Я пожалела, что не приобрела записную книжку, в которую можно было бы записывать сведения, и с особым вниманием слушала объяснения старика, стараясь все запомнить, пока укладывала образцы растений в тяжелые гербарные сетки.
Мы остановились перекусить у подножия странного по очертаниям холма с плоской вершиной. Зеленый, как и все окрестные
