Похоже, ваши священники, сэр отшельник, пренебрегали своими обязанностями.
– Вульферт? – повторил отшельник. – Вульферт, Вульферт. Когда он умер?
– Лет сто назад, если я не ошибаюсь.
– Святой человек? Мудрец?
– Вполне возможно. На деле он был колдуном.
– Колдуном! – взвыл отшельник и схватился за голову. – Вы уверены?
– Разумеется. В свое время он прославился на всю страну.
– Выходит, он не принадлежал к Святой Церкви?
– Никоим образом.
– Что случилось? – спросил Данкен. – Из-за чего вы так расстроились?
– В святой земле, – пробормотал Эндрю. – Господи Боже! Его похоронили в святой земле! Нечестивца, языческого колдуна! Раз колдун, значит, язычник, верно? Ему даже воздвигли гробницу!
– Что-то я не пойму, – вмешался Конрад, – о чем это он?
– Ну конечно! – воскликнул Эндрю. – Вот почему на нее обрушился дуб!
– Минутку, – проговорил Данкен. – Вы разумеете, что дуб упал на гробницу? Там, на кладбище?
– Пожалуйста, расскажите мне, – попросила Диана.
– Приблизительно в миле отсюда находится кладбище, – объяснил Данкен. – Мы проходили через него вчера вечером. На нем есть гробница, на которую, судя по всему, достаточно давно рухнуло дерево. Оно до сих пор лежит там. Верхняя плита от удара сдвинулась с места. Помнится, я еще удивился, почему никто не потрудился поправить ее.
– Это старое кладбище, – произнес Эндрю. – Им не пользуются уже много лет. Вдобавок люди вряд ли знали, кто там похоронен.
– По-вашему, в гробнице покоится прах Вульферта? – спросила Диана.
– Господи боже! – с отчаянием в голосе повторил отшельник. – И такого человека положили в святую землю! Хотя откуда им было знать? Я слышал про Вульферта. Говорили, что он – святой, решивший удалиться от мира и обрести покой в здешнем уединении.
– Вы рассчитывали...
Данкен не закончил фразы, обращенной к Диане. Внезапно у него возникло ощущение, что местность вокруг неуловимо изменилась. Долю секунды спустя он сообразил, что произошло. Над огородом нависла тишина – сплошное безмолвие, которое не нарушали ни жужжание насекомых, ни щебет птиц; все те звуки, которые раздаются почти постоянно и потому воспринимаются как нечто само собой разумеющееся, вдруг стихли. Неожиданную тишину отягощало присутствие чего-то, что должно было вот-вот произойти, чего-то неведомого и потому опасного. Остальные как будто почувствовали то же самое: они замерли, настороженно прислушиваясь и поглядывая по сторонам.
Данкен медленно поднял руку, его пальцы сомкнулись на рукояти меча, однако он не стал обнажать клинок, ибо пока непосредственной угрозы не возникало. Впрочем, воздух, казалось, был насквозь пронизан опасностью. Диана крепче стиснула свой топор. Грифон переминался с лапы на лапу, поворачивая голову то направо, то налево.
Кусты на дальнем конце огорода зашевелились, и из
