взвизгнула Табби. – Скажи им, пусть перестанут!
– Баста, ребята! – цыкнул Декстер.
Близнецы стихли. Но между ними, будто по телеграфным проводам, постоянно бежали веселые искорки.
– Вчера в охотничьем клубе они затеяли играть в джай-алай[19] возле самой террасы, – ябедничала Табби, – и гоняли мяч, пока не вмешались взрослые и не положили этому конец.
– Не ябедничай, – одернула ее Гарриет.
– Мы же не шумели, – обиженно вставил Джон Мартин.
Декстер не мог понять тяги сыновей к рекламным конкурсам, особенно часто проводившимся в кинотеатрах. Мальчики били чечетку, ходили колесом, висели на брусьях вниз головой и свистели сквозь зубы. Если номер удавался, они возвращались домой с призами: рожками, губными гармошками или роликовыми коньками; все это либо уже имелось у них, либо они запросто могли эту дребедень купить. Декстер опасался, что мальчишки растут вертопрахами.
– В охотничьем клубе джай-алай не считается настоящим спортом, верно? – поддел он жену. – До стипль-чеза ему далеко.
– Там давным-давно не устраивают скачек, – ровным голосом отозвалась она. – И тебе это известно.
Еще юной девушкой она ездила на скачки вместе с матерью: та надеялась, что дочь найдет себе мужа с достойной родословной, хорошо бы какого-нибудь заезжего британца, приехавшего на ипподром Рокавей-Бич поболеть за команды Оксфорда и Кембриджа.
Гарриет раньше презрительно отзывалась о завсегдатаях Охотничьего клуба “Рокавей”:
– Это же кучка старичья – наклюкаются и пускают слюни, глядя на игроков в поло.
Изредка заезжая туда, они с Декстером взяли за правило непременно подыскивать новое местечко, где они лишний раз могли подкрепить свои супружеские обеты. Но в последнее время Гарриет почему-то полюбила клуб, зачастила туда и охотно потягивает коктейль “Розовая дама” с тем самым старичьем, над которым прежде посмеивалась, слушая их бессвязные байки про приемы у королевы Виктории, когда они еще только начинали выезжать в свет. Она даже научилась играть в гольф. Все эти перемены почему-то тревожили Декстера.
– Нам вообще туда ездить ни к чему, – пробурчал Джон Мартин. – Мы ведь там чужаки.
– А ты научись играть в поло, – посоветовал Декстер. – И очень скоро станешь своим.
– Так у нас же нет лошадей, – напомнил отцу Филип.
Родители Гарриет сидели лицом друг к другу на противоположных концах длинного стола. Окна столовой выходят на Ист-Ривер чуть южнее Хелл-Гейт, там, где Ист-Ривер впадает в пролив Лонг-Айленд. С виду Бет Берринджер – классическая старая перечница: лицо – точно иссеченная трещинами и складками дельта пересохшей реки с притоками, и всем этим рельефом управляет энергичная челюсть добермана. Но стоит ей молча устремить прекрасные голубые глаза на престарелого
Джай-алай – популярная в Стране басков (Испания) игра в мяч, напоминающая сквош.
