удавались на славу. Раньше я могла съесть не меньше десяти за раз, но стоило проглотить последний кусочек, как меня вновь заполняла гнетущая пустота.
– Через четыре месяца после отправки во Вьетнам Эллис пропал без вести. – Сисси села за стол и взяла брауни. – Это сломило Айви. Иногда мне кажется, ей было бы легче, если бы его убили. Наверное, бедняжку подкосила неизвестность. Сейчас я бы отвела ее к психологу, но тогда никто так не делал. В те времена полагалось держать чувства в узде и молча переживать свое горе. Когда разбитое сердце истекает кровью, ничто не поможет.
– Ларкин… – Папа протянул мне руку, но я не приняла ее.
– Почему я об этом не знала? – спросила я, заставив себя посмотреть ему в глаза.
Сисси задумчиво раскрошила брауни на кусочки.
– Мы с твоим дедушкой надеялись, что молчание поможет Айви забыть об Эллисе, а время вылечит душевные раны. Ей и так довелось пережить немало горя.
– Потому что бабушка погибла, когда мама была маленькой?
Битти и Сисси, не сговариваясь, поднялись и принялись убирать со стола.
– Да. – Битти встала в дверях, разглядывая миску с картофельным салатом, словно увидела ее впервые. – Наверное, это был худший из возможных вариантов, но Сисси правильно сказала, в те времена никто не думал о душевном здоровье. Поэтому мы засунули эти события под ковер и сделали вид, что ничего не было.
– Пока кто-то не вытащил их наружу. – Папа поднялся из-за стола и взял свою тарелку.
Что-то в его голосе заставило меня внимательно взглянуть на него, впервые за много лет. Может, из-за освещения, а может, из-за недостатка сна он выглядел совсем изможденным.
Я вышла за ним в кухню.
– Ты знал, когда женился на ней?
– Сисси мне рассказала, – кивнул он. – Мы с твоей мамой не говорили об этом, пока в восемьдесят втором не открылся Мемориал ветеранов войны во Вьетнаме. Я хорошо помню, потому что Айви была беременна тобой. В новостях показывали имена, написанные на стене, и она… – Папа замолчал.
– Что?
– Она сказала, что никогда никого не любила так, как Эллиса Элтона.
Его взгляд потух. Я затаила дыхание, ожидая, что он расскажет еще что-нибудь.
– Твоему поступку все равно нет оправдания, Мэк. – Сисси забрала у него тарелку и вышла из кухни.
Мы с папой остались одни.
– Не думал, что из-за меня ты уедешь. Прости.
Я устало прикрыла глаза.
– Я уехала не из-за тебя, папа. Но это одна из причин, по которой мне не хочется возвращаться. – Я встала. – Пойду во двор, подышу. Чувствую себя выжатой, как лимон. Семьи не должны хранить такие вещи в тайне. Кто бы что ни говорил, проблемы от этого никуда не исчезают.
Я едва ли не бегом вышла на крыльцо, глубоко набрала в легкие воздуха, напоенного речными запахами.
Кто-то дотронулся до моей руки. Конечно, Битти. Она всегда старалась примирить нас и совместить черно-белый мир
