рюмку-другую для сугрева, вот и опохмелюсь…» Слышали, нет?
– Рассказывай, рассказывай, – поёжившись, разрешила Рита и внезапно обратилась ко мне: – Холодно, Стрик. Поделись курточкой.
Я живо распахнул нагретую изнутри куртку и, оставив один край себе, накинул другой на девичьи плечи. Мы прижались друг к другу, и вдвоём действительно стало теплее.
– Что же ты? Рассказывай, – стрельнула глазками Рита.
Лицо Владислава вытянулось, его развесёлое настроение вмиг улетучилось, но раз прикинулся груздем – полезай в корзину, и он неохотно продолжил:
– Ночь, надо сказать, как сейчас, была тёмная, он первого и не заметил. Сел в другой уголок и только начал дремать, как другой проснулся. Видит, кто-то сидит и, недолго думая, кладёт ему руку на плечо и спрашивает: «Мужик, штопор есть?»
Мы для вида посмеялись, поскольку байка была вот с та-а-кой бородой.
– Ну и что дальше с ним произошло? – вопрос, в принципе, не требовал ответа.
– Что да что?! – огрызнулся Владик. – Вертикально ушёл!
– И тот один остался? С бутылкой? Ха-ха! Бедный мужик! – Рита ещё крепче прижалась ко мне. – Хотите, я историю расскажу? Один солдат поспорил с друзьями, что ничего не боится. Ну те, конечно, не верят. И в доказательство пообещал солдат, что ночью на кладбище кол в могилу вобьёт. Сказано – сделано. Приходит он ночью на кладбище, с собой кол осиновый притащил, молоток. А самому страшно. Но хочется же удаль и смелость свою показать. Стал кол в могилу заколачивать и не заметил, как край длинной шинели об кол зацепил и прибил к земле. Страшное дело делает, а у самого поджилки трясутся и на душе тревожно и жутко. Закончил он, развернулся и пошёл было восвояси. А шинель-то – как дёрнет его назад. Солдат испугался. Подумал, мертвец его в могилу потащил. Разрыв сердца сразу. Вот так.
– Вечно, Ритка, настроение испортишь, – угрюмо промычал Влад, он не мог простить, что мы с Ритой греемся друг о друга, а он вынужден выслушивать всякие побасенки, от которых мурашки по коже.
– Нет. Подожди, – прервала его Рита. – Серьёзно, давайте рассказывать страшные истории.
– А мне-то что? – буркнул Влад и хлопком размазал по щеке комара. – Вызвалась? Начинай.
Застыло лесное озеро, прислушалось. В рощице ухнул филин.
– Ух, напугал! – вздрогнул Владик.
– Да-а, когда испугаешься, сам не знаешь, чего натворишь, – согласилась Рита и внезапно отпрянула от меня, села в прежней позе, задрав коленки, обхватив их руками. Она перекатывала на ладони какой-то тёмно-бордовый шарик.
– Согласен, – подхватил Влад. – Стрика увидишь – не только со страху впритирку сядешь… Его даже начальник лагеря боится: увидит – сразу инвентарь прячет… – он как бы невзначай засвистел: «Рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой…»
– Если на то пошло, – вмешался я, – то, когда ты приходишь на пляж, остальным там делать
