– цветы. Попробуй, Достань. Именно, не купи, а достань. Да еще существует порядок чёртов. Записывайте, вам пригодится.
Ноябрь, 7, день пролетарской революции. Гвоздика! А где купить, когда утром – демонстрация. Вечером – гости. А середина дня – здоров ты или нет, никого из домашних не волнует. Давай продукт!!!
В то же самое время, по случаю праздника, рынки, конечно, закрыты. Конечно, люди бы с удовольствием продавали-покупали. Но кто же им дасть! Власть, государство наше народное об нас и печется. Считая, что в праздник ничего по рынкам ноги бить, а надо дома семьей «краткий курс Энгельса и всех вождей» читать после винегрета.
Ну ладно. Вот с такими мыслями идёшь в магазин. И что там находишь. Да ничего. Пока ты демонстрировал «любовь и дружбу», все уже разобрали.
Это значит, дома тебе будет по полной. Вернее, нет, не по полной. По полной будет вечером, когда начнётся разбор полётов.
В общем – 7 ноября – гвоздика!
А 1 Мая – день всех трудящихся. Это – ландыши. Их давно уже занесли во все запрещённые Красные книги, но кого эти книги волнуют. Волнуют ландыши. Их – только у бабок у метро. Бежишь, да оглядываешься. Надо схватить этот уже мятый, завядший цветок раньше милиционэра. Так как он появляется – бабки как на стометровке. Только их и видали.
Новый год – святое! Пахнет мандаринами и мимозой. Опять же – в магазинах «Цветторг» было, но когда-то. Вот и мечешься. Ей-богу, кто-то там, в ЦК, наверху в общем, делает все, чтобы их, ЦK, мы возненавидели. Люто и навсегда. Чего они и добились. Вот почему это было надо – вопрос. Но для этого у нас на заводе есть парторги. Пусть и объясняют.
Ну, вернёмся опять к праздникам. Надо доставать. Не покупать, не приобретать, именно – доставать. Уже давно никто не говорит – я купила. Ну, или купил. Нет, только – достала. Потому что – выбросили. Сегодня – буженину (только до обеда), завтра – краковскую (по два кольца в одни руки). Знакомые продавщицы, а они у нас у каждого, иногда давали нужную и очень, кстати, важную информацию.
Вот утром я шлепаю на работу. А у нас гудок в шесть тридцать утра. Так вот, пилю, ещё не очень проснулся, но в голове уже прокручиваю: кого на карусельный, а это на самом деле важно, кого на гэдээровский, с программой. Кстати, программу эту мы давно отключили от жизни станка. Но зато подключили Леху. Он после армии, занимается боксом и думает – вступать ему в партию или нет.
Я – не советую. Да, конечно, если хата нужна, телек, садовый участок или Жигуленок, то прямая дорога. И резон – ну через два-три года, вне очереди, все будет.
Но если без этого ты можешь пережить, то лучше не надо. Мало ли что в нашей паскудной жизни. Тебя могут вежливо так, но сурово попросить: вот эта письмецо подписать. А на собрании против Вальки Каца выступить, рассказать, как он, этот Кац, все ночи слушает «Голос»3. Да, ты ни сном, ни духом этого Каца не знаешь, ну и не надо знать. Надо выступить. А кому надо – те знают. Ну и многое другое, что мы и знать пока не ведаем.
Лёха с немецким станком
На самом деле Кац «Голос» слушал и не скрывал. Даже с изумлением в курилке рассказывал откровения, которые ему «Голос» преподносил. Ибо «Голос» был евангелического радио и доходчиво объяснял Кацу, что все люди – братья.
