лишь то, что я виделась с Дэвидом за месяц до его исчезновения. Однако это вовсе не означает, что я виновна в его убийстве.
– Можно еще раз взглянуть? – говорю я.
На обратной стороне снимка обнаруживается серебристо-черная наклейка с именем. Хелен Эванс.
– Кто она? – спрашиваю я.
– Фотограф. Она была тогда с мистером Гаудманом.
– Хитро, – с досадой произношу я и замечаю, что сержанта уже нет в комнате.
– Куда вы? – спрашивает Вайн, когда я пытаюсь проскользнуть мимо него.
– За своим ежедневником.
– Вот он, – говорит сержант Браун, возвращаясь из гостиной. Она постукивает пальцем по толстой черной книге.
Когда-то психолог посоветовал мне вести дневник. «Это полезно для душевного здоровья, – сказал он, – потому что помогает высвободить эмоции, не причинив никому физического вреда».
К счастью, тот, что принесла сержант, – не мой личный дневник, а книжка для записи назначенных сеансов с клиентами.
– Что вы себе позволяете? Это мои личные вещи!
– Да ладно вам, Вики. Если вам нечего скрывать, то вы, разумеется, будете не против, если я посмотрю.
– Хорошо, – киваю я после секундного колебания. Он прав. Лучше демонстрировать готовность идти навстречу.
Инспектор переворачивает страницы.
– Согласно вашему ежедневнику, к вам приходила клиентка в восемь утра в тот день, когда была сделана фотография.
– Вот! – торжествующе восклицаю я. – Значит, я не могла быть тогда в Лондоне.
– Тогда как вы объясните присутствие на фотографии женщины, похожей на вас один в один?
– Я не могу это объяснить.
– Не можете или не хотите?
Мне хочется закричать.
– Не могу.
Инспектор барабанит пальцами по странице, словно отбивая азбуку Морзе.
– Даже если к вам и приходила эта клиентка, у вас все равно было достаточно времени, чтобы покинуть Корнуолл и добраться до той части Лондона.
– Но, за исключением визитов к врачам, я едва ли выбираюсь теперь в город, – говорю я, предпочтя умолчать о том, что как раз собиралась наведаться к Тане, когда полицейские явились ко мне домой.
– В город? – переспрашивает женщина-сержант. – Значит, вам он хорошо знаком?
– Вы же знаете, что да, – бросаю я.
– Мы должны это знать?
Разумеется, должны. В моих медицинских документах, несомненно, имелись сведения о моей прошлой жизни. Все взаимосвязано. Но почему они до сих пор не задавали мне самых трудных вопросов?
– Все ваши факты ничего не доказывают, – говорю я.
Детектив-инспектор Вайн окидывает взглядом комнату.
– Это мы решим, когда закончим с нашим осмотром. Как там ваш запах жженой резины, кстати?
Я почти забыла об этом.
– Все прошло, – неубедительно
