Змеиная пустошь. Сокровище змеелова. Крис Ридделл

      Старейший из великих белозмеев повернул свою могучую голову в сторону горизонта. Его ноздри раздувались.

      Ветер снова принёс этот запах – мерзкий и зловонный, смертоносный для всего, чего коснётся. Усы по краям пасти огромного белозмея подрагивали.

      Это был запах двушкурых. И ощущался он ближе, чем когда-либо.

      Отовсюду с вершин зубчатых скал и раскалённых утёсов белозмеи обращали к старейшему вопросительные взгляды, ожидая сигнала к отбытию. Все, кроме одной самки.

      Она извивалась и корчилась от судорог на вершине крапчатой скалы, её челюсти были стиснуты от боли, а чешуя раскраснелась. Отблески огня из глубины узкой, похожей на трубу скалы плясали на её распластанных крыльях и животе, раздутом из-за выросшего внутри яйца.

      Она издала пронзительный крик, и всё её тело содрогнулось. Затем она присела, выгнув хвост и расправив крылья. Её бёдра сжались. Она запрокинула голову и широко разомкнула челюсти; её крик стал громче и отчаяннее.

      Это случилось. Яйцо вот-вот должно было появиться.

      Догорающие лучи золотого солнца выхватили сверкающую скорлупу, показавшуюся из её чрева. Она медленно увеличивалась. С каждым усилием обнажалось всё больше шершавой белой скорлупы, пока в мягкое гнездо из горячего пепла, подготовленное самкой, с мягким стуком и облаком пыли не упало огромное, размером с валун, яйцо.

      Всё ещё дрожа, самка внимательно осмотрела его, переваливая его своим рогом на носу и подгребая к нему пепел тонкими когтями. Наконец её тело успокоилось, и мерцавшая пурпурным блеском чешуя снова стала белой. Она обернулась к старейшему белозмею, наблюдавшему за ней с соседней вершины, и склонила голову.

      В ответ белозмей расправил крылья и энергично взмахнул ими. По этому сигналу повсюду вокруг стали взмывать в воздух его соплеменники. Они поднимались с причудливых скал: с чёрной иглы, ломаных хребтов и белых столбов, – и вот небо стало густым от заполнивших его огромных существ, а скалистая местность потемнела от их теней, когда они закрыли собой солнце.

      Затем огромная стая змеев, все как один, покружили и улетели. Тысячи змеев, больших и маленьких, молодых и старых. Самка бросила последний долгий взгляд на яйцо и тоже взлетела с края крапчатой скалы. Старейший белозмей последовал за ней. Летя бок о бок, эти двое поспешили за стаей, устремившейся к красному шару заходящего солнца.

      Вскоре змеи скрылись из виду, а земля и возвышающиеся пики гор опустели. Почти. Несколько змеев всё же остались.

      Грациозные и сильные, они отказались следовать за остальными. Сейчас, как никогда, детёныш нуждался в защите – как и другие, укрывшиеся на вершинах соседних скал. Они ни за что бы не оставили их. Они не могли.

      Глава перваяп

      Первое, чего он лишится, как только падальщики приземлятся, – это глаза. Зоркие змеев-падальщиков с когтями-серпами и зубами-тесаками уже кружили над головой.

      Мика уставился на труп. Тот лежал на животе, лицо покоилось на бугристом камне. Одна рука была вытянута, скрюченные пальцы раздулись и окоченели.

      Юноша осторожно ткнул тело в бок носком ботинка. Пальцы сквозь дыру в ботинке нащупали твёрдые бугорки рёбер покойника. Мика просунул нос ботинка дальше, под живот, обхватил ноги и перевернул тело. На камне, там, где лежало лицо, осталась кучка сломанных зубов, дырявых, табачно-жёлтого цвета; возле корней на песке краснело кровавое пятно. Голова резко дёрнулась назад, затем вперёд, и тело с глухим стуком повалилось спиной на землю, подняв небольшое облако пыли.

      Мика присел на корточки возле тела. Лицо покойника было пустым, сморщенным от обезвоживания, а тёмные, полные ужаса глаза смотрели на Мику невидящим взглядом. Кровь запеклась вокруг разбитого носа и в уголках губ, покрытых коркой грязи.

      Мертвец был одет как заправский путешественник. Под ремешком его поношенной кожаной шляпы, измятой и с пятнами пота на полях, были аккуратно спрятаны крючки для ловли птиц и наконечники стрел. Его добротный пиджак из оленьей кожи протёрся на локтях и обтрепался на манжетах, а брюки пестрели следами долгих лет штопания и латания. Возле него валялся рюкзак, наполовину вывернутый наизнанку и лишённый припасов, а рядом лежала бутыль из тыквы, откупоренная и сухая, как кость. А вот ботинки – ботинки были чудо как хороши. Из тиснёной кожи, мягкие, с хорошей пропиткой, прочной, подбитой гвоздями подошвой и носами, укреплёнными металлическими пластинами. Но как ни были хороши ботинки мёртвого путешественника, они не спасли его, когда иссякли запасы

Скачать книгу