он спросил:
– Ты ведь все еще ненавидишь меня, да?
Сервас не знал, что ответить. Ненавидит ли он своего бывшего лучшего друга? Возможно ли ненавидеть человека столько лет? О да, очень даже возможно. Он так крепко сжал кулаки в карманах, что ногти почти впились в ладони. Повернулся и пошел прочь, давя ногами шишки. Франсис ван Акер не шелохнулся.
Марго направлялась к нему через толпу заполонивших коридор лицеистов. Она выглядела усталой. Сервас понял это по ссутуленным плечам и по тому, как она держала книги, прижимая стопку к груди. И все-таки девушка улыбнулась отцу в знак приветствия.
– Итак, дело ведешь ты?
Мартен закрыл папку с делом Юго – там были только бесполезные сведения: какими видами спорта занимался, какие книги брал в библиотеке, – попытался улыбнуться в ответ и обнял дочь. Мимо них, толкаясь и перекликаясь, шли соученики Марго. «Дети, они всего лишь дети, – подумал майор. – Дети с другой планеты под названием Молодость, такой же далекой и загадочной, как Марс». Он не любил думать об этой планете тоскливыми одинокими вечерами, потому что она напоминала ему, какое это проклятие – зрелый возраст.
– Ты и меня будешь допрашивать?
– Не сейчас. Конечно, если тебе не в чем признаться.
Сервас покосился на дочь и понял, что Марго расслабилась. Девушка взглянула на часы.
– У меня мало времени, через пять минут начинается семинар по истории. Ты возвращаешься или пробудешь здесь весь день?
– Пока не знаю. Если останусь до вечера, может, поужинаем вместе?
Она скорчила гримаску.
– Давай. Но по-быстрому – мне нужно написать сочинение к понедельнику, так что придется попотеть.
– Да, я слышал. Утром ты неплохо выступила.
– О чем ты?
– На занятиях у ван Акера…
– Но как…
– Я стоял под окном.
Она опустила глаза.
– Он… что-нибудь говорил обо мне?
– Франсис? О да! Был щедр на похвалы. Вообще-то, это редкий случай, учитывая его характер. Он сказал – цитирую: «Яблоко от яблони недалеко падает».
Мартен заметил, что Марго покраснела от удовольствия, и подумал, что был таким же в ее возрасте – отчаянно нуждался в признании и одобрении. Как и он, Марго прятала ранимость за бунтарством и показной независимостью.
– Я побежала, – сказала она. – Доброй охоты, Шерлок!
– Подожди! Ты знаешь Юго?
Дочь Серваса обернулась, и он понял, что она насторожилась.
– Знаю, а что?
Он сделал неопределенный жест рукой.
– Да так… Он тоже говорил о тебе.
Марго подошла ближе.
– Думаешь, Юго виновен, папа?
– А ты как считаешь?
– Он – хороший парень, это все, что я знаю.
– «Парень» дал тебе ту же характеристику.
Сервас понял, что она с трудом удерживается от других вопросов.
– Клер Дьемар
