технологическое и политическое пространство, чтобы понять: жизненные стратегии и ценностные ориентации, выраженные в персонажах русского фольклора, сегодня не просто несвоевременны или опасны, они катастрофичны. Традиционные ценностные ориентации критически отстают от требований времени.
Описанный нами конфликт между разными слоями культуры проявляется неисчислимо. В социологических опросах последнего десятилетия настойчиво звучит запрос общества на законность, желание твердого порядка, требование покончить с беспределом. Исстрадавшийся обыватель взыскует твердой законопослушной власти. Однако пространство культурных пристрастий того же самого обывателя обнаруживает парадоксальное несовпадениие вкусов и запросов. Прилавки книжных магазинов завалены написанными на скорую руку криминальными романами из жизни русской мафии. Справочные издания типа «Бандитский Петербург» и биографии наиболее известных персонажей этого мира замещают собой культурную нишу серии ЖЗЛ. Рынок компакт-дисков и компакт-кассет переполнен записями бандитских песен. Типичный таксист или водитель автобуса дальнего следования живет и работает под звуки бандитской лиры. На ниве блатной лирики трудятся десятки исполнителей и множество коллективов. В эфире в любой момент можно обнаружить две-три радиостанции, передающие бандитскую песню. Телевизионные сериалы и боевики из жизни «крутых» собирают устойчивую зрительскую аудиторию. Наконец, в политическом пространстве обретаются фигуры депутатов со скандальной репутацией, которые пользуются неизменным доверием избирателей. Массовый человек, страдающий от беззакония, но при этом любующийся на идеализированного бандита и вздыхающий над блатной лирикой, являет собой обобщенный образ человека, одной половиной своего сознания принявшего ценности государства и цивилизации, а другой – взыскующего военной демократии, «волюшки вольной» и жизни вне государства, по законам «дикого поля».
Описанная двойственность культурного сознания объективна и на некотором этапе развития общества неустранима. Она порождение незавершенного процесса модернизации. Новое, модернизированное сознание формируется постепенно. Предшествующая культурная система не исчезает, а вытесняется, уходит из сферы рефлексии и остается в сфере рутинных бытовых ситуаций, обычаев, традиционных рефлексов, малоосознаваемых установок. В истории отечественной культуры подобным образом происходило синкретическое объединение христианства и язычества, в результате которого формировался исключительно крепкий и устойчивый христианско-языческий синкрезис, за которым закрепилось название «бытовое православие». Историческое развитие общества ведет к постепенному элиминированию, растворению слоя культуры, предшествующего актуально осознаваемому. Сила его воздействия последовательно падает, но на настоящем этапе двойственность культурного сознания – дополнительный источник рисков. Прежде всего надо говорить
