по стойке «смирно», и Рик одобрительно кивнул. Артур поймал себя на мысли, что все омеговцы со временем становятся похожими, вроде симбионтов: отстраненное выражение лица, одинаковые движения. Будто Устав, как некроз, постепенно вбирает их и растворяет в себе.
– Ничего, – говорил Рик, прохаживаясь перед строем, – неделя-другая, и я сделаю из вас людей! Колонной по двое – в грузовик!
Артур глянул в свое окно, надеясь увидеть Нику, но та спала. Он первым направился к воротам строевым шагом. Позади зашаркали десятки ног. Рядом, выгнув грудь колесом и размахивая несоразмерно длинными руками, тянул носок Зяма. Этого-то полудурка куда? Вон как его от гордости раздуло! Похоже, одному Зяме и хорошо. Ну и Выползню – жив остался.
Всхлипывающие жены жались в сторонке, украдкой махали мужчинам, те кивали или делали вид, что не замечают их.
Когда людей погрузили в кузовы машин, как скотину на продажу, Артуру показалось, что его снова ждет Полигон.
За два года гарнизон не изменился. Дозорная вышка, озаренная утренним солнцем, отливала золотом, из бойниц в каменной стене торчали пулеметные стволы, огромные ворота недавно перекрасили в черный, и ржавчина проступить еще не успела. Артур пропустил к вентиляционному окошку суетящегося Зяму и протолкнулся поближе к дверям.
Грузовики затормозили – мужики, затравленно озираясь, вывалились на присыпанную мелким щебнем дорогу. Тотчас рядом образовались конвоиры в черном во главе с Риком, и грузовики передали бойцам из гарнизона, которые сразу же отогнали их в гараж, расположенный слева от ворот. С другой стороны находились складские помещения, впереди – учебный плац, где уже кто-то упражнялся.
– За мной! – скомандовал Рик и махнул вперед, по направлению к казармам.
Когда подошли поближе, Артур понял, что на плацу тренируются мужики, вчера или позавчера оторванные от дел. Пыхтят, обливаются по́том, штурмуя полосу препятствий. Их движения грубы и неуклюжи, нет омеговской выправки и грации. Молочно-белые, недавно обритые макушки и кое у кого подбородки контрастировали с загорелыми лицами и плечами. Командовали ротой два сержанта с автоматами на изготовку; лейтенант из новеньких, совсем юнец, наблюдал издали.
Видимо, совсем у омеговцев с людьми плохо, раз из Цитадели прислали детей.
Вновь прибывшие обогнули плац. Направляющий махнул в сторону казарм, замыкающий крикнул:
– Пошевеливайся!
В казарме воняло нестиранными портянками, сыростью тянуло из душевой. Рабочие из деревни Артура, тридцать с небольшим человек, столпились в коридоре.
– Группами по десять – в душ, – скомандовал Рик. – Потом следуйте за сержантом Глебом. – Он указал на невысокого дядьку с рыжими усиками.
Вода с ночи не успела прогреться и бодрила – Артур собрался с мыслями. Лучше бы он этого не делал. Их всех направляли воевать насильно. С рекрутами так не обращались, им давали больше свободы.
