style="font-size:15px;"> В животе у Балти продолжали бушевать многочисленные цунами.
– Что… что ты мне дала? – простонал он, сжимая живот руками так, словно тот грозил лопнуть.
– Там яйца, перечный сок, толика рома и пара щепоток пороха.
– Пороха?! Ради бога, женщина! Ты меня убила!
– Ч-ш-ш. Губернатор говорит, что порох в этом зелье главное.
– Я умру. Здесь, в этой Богом забытой земле.
– Богом забытой, говорите? А я скажу, что Хартфорд христианский город, не хуже любого другого. Ежели вы пить не умеете, в том не Хартфорд виноват. Скажете, нет?
Умирать в таких мучениях было само по себе ужасно, а уж терпеть брань служанки, когда из тебя по капле вытекает жизнь… О жестокая судьба!
И вдруг в единый миг ревущий ураган в утробе Балти улегся и воцарилась внезапная тишина. Балти услышал безмятежные крики чаек над спокойными теперь водами. Пелена тумана спала с глаз, в ноздри проникли приятные запахи завтрака, и болезненная пульсация в черепе прекратилась.
– Ну и ну, – сказал он. – Ну и ну.
– Я же сказала, надо только погодить. А теперь садитесь завтракать.
Балти набросился на завтрак с аппетитом землекопа. Служанка сказала, что губернатор у себя в палатах, через двор.
Балти вышел во двор, моргая в безжалостном свете дня. На синем небе висели пушистые, непорочно-белые облачка. С реки дул ветерок. Вся эта свежесть словно призывала к добродетели. Балти все еще плоховато соображал, а то восхвалил бы Новую Англию за такой прекрасный весенний день.
Стражник впустил его в губернаторские палаты. Губернатор с Ханксом изучали бумаги, разложенные на столе.
– Ага, воскресший Лазарь! – сказал Уинтроп.
Ханкс быстро схватил со стола одну из бумаг и скрутил ее в трубку. Балти показалось, что от него что-то хотят скрыть.
– Готовы к путешествию? – спросил Ханкс. – Мы отбываем не позже чем через час. Губернатор предоставил нам шлюп.
– Что?
– Лодку. Вниз по реке, до форта Сэйбрук. Оттуда до Нью-Хейвена меньше дня верхом.
– Лодку? – мрачно повторил Балти. – Неужели отсюда до Нью-Хейвена нет дороги?
– Вижу, что вы не моряк, сэр, – сказал Уинтроп. – Не страшитесь. Это река, а не разъяренный океан.
Балти утешал себя тем, что в лодке, по крайней мере, не грозят встречи с кугуарами, вооруженными дикарями и призраками несчастных влюбленных. Он решил, что должен, хотя бы из соображений приличия, поинтересоваться картами, которые Ханкс и Уинтроп так пристально разглядывали. Он ткнул пальцем в остров, изображенный на одной из карт:
– Это Нью-Хейвен?
Собеседники ухмыльнулись.
– Простите нашу грубость, – сказал Уинтроп. – Нет, это Новый Амстердам. Он расположен на острове Манхатос.
Балти уткнулся в карту:
– Гм. Да, действительно. Так и есть.
Палец
