style="font-size:15px;"> Алешка с недоумением глянул на лысого служителя, потом на свои, маменькой перешитые из отцовских брюки, которые с утра наутюжила Степанида, на подержанную, но еще куда как носкую гимназическую куртку Мити, что ладно сидела на нем, и снова на стоявшего перед ним господина.
– Ну, что ты, право дело, смотришь, как новорожденный на попа? Отцовские панталоны на тебе такие старые, что ей-ей, рискуют стать снова модными. Ступай за мной.
Гвоздев больше не сказал ни слова, развернулся и ходко направился по коридору. В «бытовке» – просторной, но душной, пахнущей нафталином и табаком, с длиннющими многоярусными стеллажами, – Кречетову, как и всем остальным воспитанникам, выдали номерные бирки, казенную одежду: китайчатую куртку, брюки, балетные по размеру туфли, – затем повели в дортуар и велели размещаться, указав на кровать и ночной столик.15
Вернувшись назад после беглого осмотра училища Петр Александрович деятельно разложил свой огромный гроссбух, пододвинул чернила и подал Кречетову широкое гусиное перо.
– Здесь распишись в получении.
Медленно, боясь допустить ошибку, старательно повторяя про себя слоги, Алексей вывел в указанной графе черной тушью свою фамилию. Крупные буквы упрямо ползли вверх, но Алешке понравилось, и он был очень обижен, когда Гвоздев, теряя терпение, обозвал его «никудышным щелкопером», при этом бросил довеском:
– Ох, и нацарапал! Чисто курица лапой… Ты вот что, малец, – запирая на два замка дверь бытовки, заострил внимание новичка Гвоздев. – Смена постельного белья – раз в две недели, свиданье с родными раз в месяц, ежели нет нареканий от воспитателей и мастаков. Баня и стирка по субботам… веники, мыло – все выдает на месте Федор. Он банщик у нас, дед такой без руки… в польскую потерял. Церковь, понятно, по воскресеньям. Выход в город по заслугам, словом, какие отметки получать станешь, школяр… Вот, пожалуй, и все. Да, гляди в оба за казенными вещами! Головой отвечаешь, – для порядка подпустил строгости Гвоздев. – Понял? Ну, а теперь ступай к себе. Знакомься с товарищами, тут у нас, братец, единая семья. Главное, не дай забидеть себя по первости. А, и вот еще, – служитель поглядел на циферблат настенных часов, – через час и двадцать минут построение на ужин. Ну, будь здоров.
Глава 7
«Встреча» Кречетова была шумной. Обсвистать, быть при вручении ордера, как здесь называлась «прописка», да и просто поглазеть на вновь прибывшего новичка грачливой стаей слетелись все воспитанники. Правда, их было не так уж и много, не более тридцати человек. На летние каникулы более половины из них разбирались родными, кто уезжал из Саратова по уездам, кто по своим деревням. «Отбросники», которых не забирали, понятное дело, злились и откровенно завидовали им: недурно иметь два месяца полной волюшки, гуляй – не хочу, забыть про «балетки», зубрежку и прочие «па-де-зефиры». Счастливцы возвращались только под август, оглохшие от дорожных бубенцов, медные от загара, веселые и обросшие, со щедрым запасом
