убежало в лес, быстро опираясь руками в такт каждому шагу. Мичана, опустив ладони в воду, сложила их лодочкой. В свете колец над землей, вода искрилась, и блики отражались в глазах ведуньи. В ладони заплывали маленькие рыбки и головастики, и прочая водная живность, с длинными щупиками, клешнями и хоботками, касающимися ее пальцев. Ведунья выпустила живность из ладоней, встала и, сбросив всю одежду, нырнула в воду. Несколько мгновений спустя, бесшумно вынырнув над водой, посмотрела на поляну. Старца уже не было у костра.
5
Алида, прихрамывая и держа в одной руке факел, освещала залы, которые когда-то были величием ее народа. Дор, аккуратно переступая обвалившийся под ноги хлам перекрытий и обломки изваяний, повернул взгляд на Алиду.
– Ты опустила глаза. Усталость или стыд?
– Мне надо передохнуть.
Дор опустил спутницу, прислонив её спиной к стене. Сам, отломав пару досок от торчащего из песка щита, бывшего когда- то дверью в темный узкий коридор справа, развел небольшой костер.
Дор Ийса смотрел на огонь и старался не думать о саднящих боках и плечах, голова гудела как улей, и шум бури снаружи лишь усиливал эти ощущения. Алида, прислонившись к стене, перебинтовывала запястье. Дор поднял взгляд, следя за ее манипуляциями. " Досталось разбойнице, но ничего держится… дышит только тяжело". Дор смотрел, как на каждый выдох парил воздух горячего, человеческого дыхания. Что становится ощутимо холодней, Дор понял лишь тогда, когда морозный ветерок обдал промокшую от пота спину.
– Холодает. И слишком быстро холодает,– обратился он к Алиде.
Алида оторвала взгляд от повязки: ее взгляд был испуганным, а тело било холодным ознобом.
– Это… это проклятье царствующего рода… это… это мертвецы чувствуют, что я здесь…
Она зажмурилась, и из глаз ее покатились слезы, она закусила губы и сжала кулаки, натягивая края броней, скрестив на груди руки.
Дор, не спеша встал. Он посмотрел на нее сверху вниз, затем окинул взглядом залу, в которой они находились. Слабый дым от костерка, поднимаясь куда- то под полог сводов, исчезал в неразличимой отдушине. " Огонь можно развести и по – жарче… видимо тоже ей по голове досталось – мерещится же всякое". Довольно проворно Дор соорудил костер, тепло которого, могло согреть их обоих. " Но этого мало – надо привести её в чувство. Спать будем спиной к спине, для тепла. И разведать, как найти отсюда выход".
– Алида, открой глаза.
Алида, казалось, не слышала. По щекам ее не переставали течь слезы.
– Подвинься ближе к огню и прижмись ко мне спиной. Так мы не замерзнем.
Она сидела не шевелясь. Дор присел рядом на корточки.
– Алида, ты слышишь меня?
Алида покивала, медленно.
– Слышу… и тебя… и их!
– Да очнись ты, наконец!– звук пощечины раздался в сводах, как треск ломающегося дерева.
Алида смотрела на Дор Ийсу несколько мгновений. И вдруг вцепилась ему в куртку, притягивая к себе, судорожно прошептала:
