говорили, кровь с молоком. А эта чернявая, худая, смуглая, карие глазищи вполлица, черные волосы вьются жесткими кольцами. Похожа то ли на армянку, то ли на цыганку, то ли на испанку – черт ее разберет.
Но хороша. Так хороша, что, увидев ее первый раз у приятеля на тусовке, Андрюха сразу собрал ее в фокус и тут же потянул приятеля за рукав, мол, отойдем на два слова, важный разговор есть.
– Кто такая? – спросил сразу в лоб.
– Да Светка, соседка моя, вон там живет. – Приятель кивнул в сторону, указывая подбородком на забор через дорогу (дело было на даче). И добавил: – Только ты губы-то сильно не раскатывай. Она девка с претензиями, не дешевка какая-нибудь. Просто так ее в койку не затащишь. У нас все парни к ней клинья подбивали, да никому не обломилось.
– Стало быть, вы рылом не вышли, – самоуверенно усмехнулся Андрей.
Приятель фыркнул:
– Думаешь, у тебя что-то получится? И не надейся.
– Ну, это мы еще посмотрим. – Андрюха привычным жестом поправил волосы и двинулся к качелям, где сидела в обществе двух подруг Светлана.
Во многом приятель оказался прав – взять нахрапом эту крепость не получилось. Все испытанные средства Андрея, которые обычно били влет его знакомых девушек (справедливости ради надо сказать, что и девушки были соответственные), вроде предложений покататься на его машине или сходить в кабак успеха не имели. Светлана в ответ лишь пожала плечами, сказала, что очень занята, и даже отказалась дать номер своего телефона. Но так легко Андрюха сдаваться не собирался. Он постарался покороче сойтись с приятелем и зачастил к нему на дачу с одной-единственной целью – увидеть Свету. Окучивал ее, как сам выражался, целое лето, и постепенно неприступная красавица начала менять гнев на милость.
Было ли чувство Андрея к Светлане любовью? Вряд ли. Скорее всего, он просто впервые столкнулся с равнодушием к собственной особе, и это его здорово задело. До Светы он подсознательно выбирал себе в подруги девчонок определенного сорта – тех, которые прежде всего стремились в жизни к удовольствиям, не осложняя своего существования какими-то иными ценностями, раздумьями и планами, простирающимися дальше субботнего вечера. А Светлана оказалась совсем иной. Она не только всерьез задумывалась о своем будущем, но и постепенно строила его своими руками.
– Я хочу жить нормальной полноценной жизнью, – говорила она. – Не считать вечно копейки, как мои родители, а достойно существовать. Иметь свой дом, хорошую машину, путешествовать, прилично одеваться… Но в нашей стране это невозможно, во всяком случае, пока.
– Ты собираешься эмигрировать? – предполагал Андрей.
– Я не исключаю такой возможности.
– Ну конечно, сейчас многие уезжают…
– Да, но большинство из них уезжает в никуда. Устраиваются какими-нибудь чернорабочими, лишь бы только закрепиться, и надеются,
