она могла сидеть и жаловаться на свое одиночество или прятаться в полуразрушенном доме, где все разговоры происходили между ней и никуда не годным водопроводом. Люди должны радоваться жизни. Слишком многие погибли, чтобы другие могли жить.
Но письма были не только об ужасах войны. Они были о неугасимой любви между Грейси и Уильямом. Это она узнала, прочитав всего несколько писем. Еще Уильям писал о Саре, младшей сестре Грейси. У Эдриэнн сложилось впечатление, что эта девчушка попадала в переделки на каждом шагу. Однажды она заблудилась в темноте и натолкнулась на соседский курятник. Она прошла полгорода, испачканная пометом. Ее жизни это не угрожало, но чувство собственного достоинства сильно пострадало. Уильям рассказал об этом другим солдатам, и они провели весь вечер, вспоминая казусы, случавшиеся с ними, и смеясь намного беспечнее, чем можно было ожидать в разгар войны. Поблагодари Сару, писал он. Я знаю, что она не возражала бы против того, чтобы я выдал ее секрет. Если я что-то и знаю о милой Саре, так это одно: если она может помочь улыбнуться кому-то, кто отчаянно нуждается в утешении, она поможет. Невзирая на то что ей самой может быть в эту минуту несладко.
Был уже почти полдень, когда Эдриэнн наконец оделась. Она с трудом открыла тяжелую входную дверь из красного дерева и посмотрела по сторонам. Да, еще один солнечный день в раю. Она вышла из дома, держа в руке фотографию и одно из писем. Ей нужен был совет лучшей подруги. С открытыми окнами она подъехала к кофейне Сэмми под альтернативную рок-музыку независимого радио.
Кофейня была переполнена посетителями. Не лучшее время для разговора с подругой. Сэмми стояла за стойкой, принимая заказ у молодого человека. Потом налила ему тарелку супа. Оглянувшись через плечо, одарила Эдриэнн быстрой улыбкой.
В воздухе витал аромат эспрессо и домашнего тушеного мяса. За столиками сидели люди, весело болтая. Молодой человек взял свою еду и повернулся к Эдриэнн, окинув ее долгим оценивающим взглядом. Эдриэнн отступила на шаг, давая ему пройти. Проходя мимо, он намеренно задел ее. Такое иногда с ней случалось, когда мужчины пытались привлечь к себе ее внимание. После развода она вынуждена была напоминать себе, что нормально, если кто-то находит тебя привлекательной. Она заказала латте и стояла у стойки, пока Сэмми готовила его.
Сэмми была высокой женщиной, почти шести футов росту, и возвышалась над Эдриэнн, в которой было только пять футов и четыре дюйма. Она носила длинные свободные платья, популярные в шестидесятые годы. На ногах у нее всегда были шлепанцы, а копна вьющихся рыжих волос была собрана в небрежный хвост на затылке. Ей было тридцать пять лет, и она была очень привлекательна, но почти не пользовалась косметикой, чтобы подчеркнуть свою естественную красоту. Эдриэнн ни разу не видела ее без длинных сережек, которые тихонько звякали, когда она проплывала от столика к столику.
Она подала Эдриэнн напиток.
– Держи. Иди сядь где-нибудь. Я присоединюсь минут через десять.
Эдриэнн нашла столик, который был вне пределов видимости того парня, который столкнулся с ней, а потом продолжал глазеть на нее, пока она ждала у стойки свой кофе.
