с проломленными черепами.
– Большой Конвой? – изумленно переспросил мальчик. – И ты вправду решил на него напасть?
– Хочу рискнуть. Если дело выгорит, я обеспечен на всю жизнь.
Так говорил Гаспар Планетта, но в глубине души ни о чем подобном он, конечно же, не помышлял. Нападение на Конвой – даже окажись вместе с ним человек двадцать – выглядело бы чистейшим безумием. А уж в одиночку!..
Он хотел пошутить, но мальчик ему поверил и посмотрел на Планетту с восхищением.
– А скажи мне, сколько вас будет?
– По меньшей мере человек пятнадцать.
– А когда же вы соберетесь?
– Время терпит, – ответил Планетта. – Надо посоветоваться с товарищами. Дело-то ведь нешуточное.
Но дни летели себе и летели. Лес начал понемногу рыжеть. Мальчик нетерпеливо ждал. Планетта не разуверял его, и долгими вечерами, сидя у огня, они строили грандиозные планы. Планетту это забавляло. Но постепенно он тоже уверовал, что именно так все и произойдет.
Одиннадцатого сентября, в канун заветного дня, мальчик где-то пропадал до позднего вечера. Когда он вернулся, лицо у него было мрачное.
– Что случилось? – спросил Планетта, по обыкновению усаживаясь у очага.
– А то, что я встретил наконец твоих товарищей.
Наступило долгое молчание. Было слышно, как в очаге постреливают дрова. Снаружи в зарослях завывал ветер.
– Ну так что? – спросил наконец Планетта, стараясь, чтобы голос звучал шутливо. – Они тебе, к слову сказать, все растолковали?
– Да, – ответил мальчик. – Именно что все.
– Ладно, – сказал Планетта, и в наполненной дымом халупе снова наступила тишина; освещал помещение только огонь очага.
– Они предложили мне перейти к ним, – произнес наконец мальчик. – Они сказали, что у них много дела.
– Понятно, – заметил Планетта. – Ты будешь дураком, коли откажешься.
– Атаман, – спросил Пьетро, чуть не плача, – почему ты не сказал мне правду, к чему все эти басни?
– Какие басни? – удивился Планетта, изо всех сил стараясь сохранить обычный шутливый тон. – Какие такие басни? Я не стал тебя разуверять, вот и все. Мне, к слову сказать, не хотелось тебя разочаровывать, вот и все.
– Неправда, – сказал мальчик. – Ты удерживал меня здесь обещаниями и делал это только ради того, чтобы поиздеваться надо мной. Ты ведь прекрасно знаешь, что завтра…
– Что – завтра? – спросил Планетта, снова обретая спокойствие. – Ты говоришь о Большом Конвое?
– И я, болван, тебе поверил, – обиженно пробормотал мальчик. – А ведь так легко было догадаться. Такой больной, как ты… Не знаю, на что ты теперь способен… – Он немного помолчал, а потом тихо закончил: – Так вот, завтра я ухожу.
Однако назавтра первым
