земли коснулось, она Еську отвела от себя и так молвила:
– Всё, милок, уважил ты меня. А теперича мне пора. А то как мрак опустится, я обратно какая была сделаюсь.
Тут солнышко вовсе скрылось, и она исчезла.
Глядит Еська: сон это аль явь? Портки на нём крепко-натуго перепоясаны. Потрогал пояс – будто век здесь был. Нагнулся за котомкой, а рядом палка лежит целёхонька.
– Вишь ты! – Еська смекает. – Чё только не примерещится! Видать, пока я про Сирюху мыслил, солнышко-то и напекло.
Стал котомку к палке обратно прилаживать, а там чё-то перекатывается. Заглянул – яблочко румяное. Откель взялось? То-то, «примерещилось»!
2
Стал Еська дальше идти. И вскорости добрёл до леса. Пошёл по тропинке.
Идёт себе, видит: сидит под кустом Зайчиха. Горько плачет, слёзы ушьми утирает.
– Чё это с тобой, Заюшка?
– Иди своей дорогой, добрый человек.
– Да ты скажи, не робей. Может, пособлю чем?
– Нечем мне пособить. Живёт в нашем лесу мужичок. Сам с вершок, а залупа с горшок. Раньше-то он баб да девок ёб, которы в лес по грибы да по ягоды ходили. А как они ходить перестали, так за зверей взялся. Давеча меня поймал, да и отодрал почём зря. Коли встретишь его, поквитайся за меня, горемычную.
– Ладно, Заюшка, поквитаюсь. А ты не горюй, слёзы зазря не лей.
И дале пошёл. Идёт – видит: сидит под берёзкой Лисица. Горько плачет, слёзы хвостом утирает.
– Чё это с тобой, Лисонька?
– Иди своей дорогой, добрый человек.
– Да ты скажи, не робей. Может, пособлю чем?
– Нечем мне пособить. Живёт в нашем лесу мужичок. Сам с вершок, а залупа с горшок. Раньше-то он баб да девок ёб, которы в лес по грибы да по ягоды ходили. А как они ходить перестали, так за зверей взялся. Спервоначалу Зайчиху, а давеча меня поймал, да и отодрал почём зря. Коли встретишь его, поквитайся за меня, горемычную.
– Ладно, Лисонька, поквитаюсь. А ты не горюй, слёзы зазря не лей.
И дале пошёл. Идёт – видит: сидит под ёлкою Волчиха. Горько плачет, слёзы лапою утирает.
– Чё это с тобой, Волчихушка?
– Иди своей дорогой, добрый человек.
– Да ты скажи, не робей. Может, пособлю чем?
А сам-то уж и без словесов излишних чует, какая у ней печаль-кручина. Так и есть: сам с вершок, залупа обратно же размера невразмерного; раньше баб да девок то да сё, а нынче – иное-десятое. В обчем, как по писаному – всё Волчиха ему истолковала, чего он и без энтих слов знал преотлично. И обратно: коли встретишь, так поквитайся, мол, за меня.
Еська и Волчихе те же слова сказал, что и прочим.
Идёт он дале и сам про себя думает: на сей-то раз уж точно самого злодея повстречаю. Боле уж бы некого еть. Как не так!
Вышел на поляну, а под дубом-то – Медведиха! Неужто и её осилил? В том-то и история, что и её!
Чего Медведиха баяла, того мы с вами перетолковывать не станем, потому уж слово в слово энту песнь
