которое еще вчера вечером, как он ясно помнил, украшал мемориальный инструмент Джерри Ли Льюиса.
– Помнишь?.. – Шенген сосредоточенно сдвинул брови к переносице. – Что – помнишь?.. – И тут же быстро добавил: – Алик все помнишь!
– Большой, черный, блестящий ящик. – Бургомистр руками попытался набросать форму рояля. – Который здесь в зале стоял. Помнишь?
– Помнишь! – уверенно кивнул Алик. – И они – тоже помнишь! – кивнул он на своих родственников.
– Помнишь!.. Помнишь!.. – хором заголосили шенгены.
– Отлично! – поднял руку Бургомистр. – Когда вы видели его последний раз?
– Кого? – изумленно вытаращился на Бургомистра Алик.
– Рояль… Тьфу, то есть черный ящик.
– Вчера.
– Точно?
– Точно. Вчера вечер. Жена мой пыль с него убирать. – Алик схватил за локоть шенгенку, ту, что постарше, и подтащил ее к себе. – Моя жена! – гордо улыбнулся шенген. – Мара звать!
– Так ты, Мара, вытирала пыль с рояля? Вчера вечером?
– Вытирала, конечно, как обычно… Ой! – шенгенка смущенно зарделась, быстро провела пальцами по вискам, пряча выбившиеся волосы под платок, и продолжила уже совершенно по-другому: – Вытирать, хозяин, вытирать. Хорошо вытирать, чисто! – Она достала из кармана фартука тряпку и начала изображать, как вытирает пыль с крышки рояля. – Вот так вытирать! Вот так!..
– А скажи-ка мне, Мара, ничего подозрительного ты, часом, не приметила?
– По-до-зри-тель-но-го?.. – медленно, по слогам, повторила вслед за бургомистром Мара.
– Ну, чего-то странного, необычного?
– Нет, – покачала головой Мара.
– Точно?
– Нет.
– В каком смысле нет?
– Нет, ничего не видать.
Бургомистр с досадой цокнул языком.
– А может, кто-то из ратманов возле рояля крутился?
Лица Алика и Мары сделались сосредоточенными и задумчивыми. Глядя на них, Бургомистр вспомнил, что такое же выражение он видел у древней каменной маски с плато Текапо-Капо, выставленной в Центральном музее.
– Ратман Студень крутился! – неожиданно подал голос шенген-киномеханик. – Я видать!
– Точно? – вскинул голову Бургомистр.
– Точно! Весь вечер крутился!
– И что еще?
– Маленький бирка читать! Долго читать!..
– А-х! – Бургомистр азартно хлопнул в ладоши. – Попался, мерзавчик!
Ратман Студнев был самым молодым избранником народа в Городском Совете. За это все остальные ратманы люто его ненавидели. Впрочем, они все друг друга ненавидели. В той или иной степени. Но Студнева – особенно. Его папаша к делу пристроил. А старший Студнев, или, как все его называли, Студнев-старик, был не кто иной, как владелец всех центральных пивоварен.
«Пиво «Студнев» – для людей!
Днем и ночью – пой и пей!»
Вот
