style="font-size:15px;"> А то я не набегался. Целый день только и бегаю. Ну, не бегаю, так хожу. А вот ямку у нас в микрорайоне не пороешь. Сразу народ сбежится, начнут руками махать, мол, что это вы тут газоны портите? Впрочем, они правы. Нельзя там ямы рыть. Вдруг какой малой свалится. Правильно все говорят.
Так вот. Приходим на рыбалку. Иван Савельевич раскладывает свой стульчик, нанизывает червя, да так ловко, если бы я не знал, что он слепой, и не догадался бы. Забрасывает удочку, а мне говорит:
– Смотри, Трисон, если поплавок задергается, гавкни мне.
Ну, сижу я пять минут, десять, пятнадцать, уже в глазах рябить стало, вдруг смотрю, поплавок запрыгал, я и говорю: «Гав!» Савельевич дергает удочку, проверяет – пустая. Недовольно бубнит на меня:
– Зачем ты так громко рявкаешь? Всю рыбу распугал.
Вот тебе раз, думаю, сам же сказал: гавкни. Если нужно потихонечку, то это называется «авкнуть». Выражайся правильно. Рыбак нашелся. Обиделся я немного.
Но через полчаса мы помирились. У меня была царская трапеза. Старик таким окуньком меня угостил, вовек не забуду. Прямо растаял у меня во рту. Ой, вкуснятина какая. Что-то я о еде стал много думать. Нужно водичкой горло промочить. Выпил, полегчало. Обследовал яму. Еще работы на часок. Лишь бы сил хватило. Не свалиться бы, не уснуть. А то утром придут захватчики, бейся тут с ними.
Рою-рою-рою… Смотрю, в окно медленно вплывает белая птица. Красивая, просто ужас. Это еще что за чудо, думаю. Птица на землю не спускается, сидит под потолком. Наверное, боится, чтобы я случайно ею не поужинал. Потом вдруг как заговорит человеческим голосом:
– О, тибетский царь Трисон, я прилетела тебе на помощь.
– Кто ты? – вдруг и я заговорил по-человечьи. Ничего себе, думаю. Что же это случилось такое, что я вдруг разговаривать начал. Прямо волшебство какое-то.
А птица продолжает:
– Я прилетела к тебе из-за трех морей, трех гор, трех лесов…
– Погоди-погоди, – перебил я. – Ты мне тут голову не морочь, я видел такой мультик. Да-да, забыл, как называется, но точно, ты же из мультика. Говори, что тебе нужно? Тебя, случаем, не воры подослали?
Зря так сказал. Обиделась птица и поплыла обратно к окну.
– Стой, – говорю. – Ты куда? Объясни, зачем прилетала?
– Я с грубиянами не разговариваю, – отвечает птица-разведчик.
– Слово номер десять, – говорю.
Птица остановилась и замерла прямо в воздухе.
– Это еще что за слово такое? – удивилась она.
– То есть прости, – отвечаю. – Просто я устал, наверное, вот и хамлю.
– Ладно, – говорит птица, – тогда помогу тебе.
– Как? – удивился я.
– А вот так, – отвечает птица и камнем прямо на меня. Да как клюнет меня в нос, я как подскочу. Открываю глаза. Никого нет, а в оконце уже рассвет пробирается.
Елки-палки! Все-таки уснул. Ой,
