обновляться. Это же является и главной причиной естественной смерти, как животных, так и человека. В настоящее время мы добились серьёзного увеличения продолжительности жизни, благодаря теломефазе – это фермент, открытый ещё вашими современниками. Он как бы достраивает укороченные теломеры, благодаря чему старые клетки могут делиться как молодые. Это существенно продлевает жизнь организма и улучшает её качество, но до бессмертия нам так же далеко, как и триста лет назад.
Я внимательно слушаю, стараясь не пропустить ничего из объяснений Ноя.
– Вы религиозны, Ева? – спрашивает вдруг он.
Я решаю быть откровенной.
– Я видела, как моя мать умирала, будучи ещё молодой. Как её мучила боль днём и ночью, настолько невыносимая, что лекарства не могли её унять. Всю свою веру я утратила тогда, доктор, сидя у постели мамы. Она была самым добрым и светлым человеком из всех, кого я знала и то, что с ней случилось, навсегда избавило меня от заблуждений о высшей справедливости.
По лицу Ноя пробегает едва заметная тень.
– Простите меня, Ева. Я причинил вам боль неосторожным вопросом. Мне просто хочется узнать вас лучше.
– Ничего, док. Это давно в прошлом.
– Тогда могу я задать вам тот же вопрос, касательно имени? Насколько я могу судить, ваше из того же источника, что и моё? – лукаво прищуривается он. И невозмутимо поясняет, – Я немного интересовался философией и теологией. Евой ведь звали мифическую мать всех людей, кажется так?
– О нет! – теперь моя очередь смеяться, – Это точно не про меня! Но вы правы, Ной, имя «Ева» действительно приписывали первой женщине в христианстве и иудаизме. Мифическая праматерь, родительница всех людей. Со мной всё не так сложно. Мама назвала меня в честь героини старого голливудского фильма.2 Не думаю, что это был удачный порыв, но в том фильме снялась одна из её любимых актрис, женщина, которую мама находила невероятно талантливой и красивой. Так что, источник этот далек от религии настолько, насколько это вообще возможно.
К тому же, ирония в том, что я никогда не хотела заводить детей.
А вы, доктор, случайно не
занимаетесь спасением вымирающих видов животных?
Ной отрицательно машет головой, снова не в силах сдержать смех.
Идиллию нарушает негромкий писк и фиолетовое свечение прибора на запястье дока, который я сначала приняла за часы. Оказалось, это устройство связи, заменившие привычные для меня смартфоны.
Мне нравится этот вариант – легко, удобно, функционально и из кармана не выпадет.
Доктор прикасается к сенсорной кнопке ответа на корпусе коммуникатора и над «часами» появляется небольшой, дюймов в пять, голографический экран.
Улыбка Ноя гаснет почти мгновенно.
Экран вздрогнул, разворачиваясь. Теперь он стал размером не менее тридцати
