сказал ему, что вы из Горедда, – произнес Жоскан. – А он ответил, что в Горедде нет хорошей кухни.
– Здесь считаются хорошей кухней булки с сосной? – Я попыталась языком отскрести смолу от зубов.
– Привыкайте к этому вкусу. В Пинабре он повсюду, – ответил Жоскан и широко мне улыбнулся.
– Спросите его насчет художницы, – проворчала я, жестом указав на картину.
Жоскан тихонько переговорил со священником. Остаток моего соснового печенья каким-то образом оказался под алтарем: я уверена, что он порадовал церковных мышек. Я сжала липкие руки за спиной и пригляделась к фреске. В нижнем уголке художница оставила подпись: Од Фредрика дэс Уурне.
Я подождала, пока разговор затихнет, а потом указала на подпись Жоскану.
– «Од» – это титул, используемый на архипелагах. Переводится как «великая», – объяснил Жоскан. – Видимо, она очень скромна. Как вы и говорили, ей дали новую работу – нарисовать Санти Йобирти. Она сейчас в Вайу. Это в самой чаще леса, так что вам еще долго придется жевать смолу.
Вместо ответа я закатила глаза. Потом почтительно поклонилась священнику и поцеловала ему руку, что, видимо, тут же приблизило меня к Небу. Жоскан положил что-то в коробку для пожертвований.
Снаружи сияло полуденное солнце, и его свет отражался от поверхности реки и отштукатуренных стен. У двери была лишь одна ступенька, но мы все споткнулись на ней, включая Абдо.
«А Вайу очень далеко отсюда?» – спросил Абдо.
«Жоскан сказал, что в самой чаще леса. Поэтому, видимо, да, – ответила я. – А что?»
Абдо прикрыл глаза от солнца, а другой рукой показал на восточный берег реки. «Потому что я вижу сияние итьясаари вон там. Вовсе это не далеко».
6
В погоне за внезапно появившимся огнем сознания мы пересекли широкую, но мелкую реку по каменной дамбе. Абдо скакал впереди. Солдаты Восьмерки держались за ним, взволнованно переговариваясь.
– Они поражены его умением видеть сознание полудраконов, – перевел Жоскан. – Им кажется, что это упростит нам задачу.
Это должно было упростить и мою задачу тоже. Я изо всех сил старалась подавить раздражение, но все равно не могла перестать гадать, кто это. Не художница. Могли ли мы случайно столкнуться с отшельницей Мерцающей Тенью?
Поселение на другой стороне реки больше напоминало деревню, чем город. Здесь было не так много домов, как в западной части Меши. Улицы были немощеными и неухоженными.
– На этой стороне живут шахтеры, – объяснил Жоскан, указав на вереницу мужчин, которые брели по направлению к городу. Они были с головы до ног покрыты желтоватой серой пылью.
Мы ехали мимо шахтерских таверн и продуктовых лавок. Мимо нас пробегали стаи полудиких собак, за которыми гонялись совершенно дикие дети.
Абдо повел нас мимо деревни, свернул с дороги и стал
