времена движения литературного процесса, возникали и реализовались в значительных художественных достижениях синкретичные литературные течения, ответвления от основной художественной магистрали, на которой напрямую противостояли друг другу модернизм и поздний реализм. Это противостояние было перенесено «внутрь» художественных систем А. Платонова, А. Ремизова, М. Зощенко – отчасти даже демонстративно, намеренно. С другой стороны, романы А. Грина, «Одесские рассказы» И. Бабеля в методическом плане исследователи классифицируют как неоромантизм, а новеллистику К. Паустовского и творчество Р. Фраермана – как неосентиментализм[23].
Но принципиальное своеобразие литературного процесса в России в первой трети XX века было обусловлено, помимо противостояния реализма и модернизма, зарождением на базе позднего реализма и в качестве его политизированного – в духе того времени – еще одного идейно-художественного направления – т. н. социалистического реализма (советской литературы). В самых отчетливых проявлениях социалистический реализм по своей эстетической сути есть результат применения в широкой практике литературной деятельности большого числа писателей XX века принципов и установок т. н. позитивной эстетики, выработанной в самом начале XX века A.B. Луначарским[24].
Основные положения этой эстетической концепции таковы:
– приоритет социального класса (главным образом господствующего) над индивидом, выражающийся в принижении социальной и культурной роли индивида, в подавлении всех его инициатив, желаний и надежд;
– приоритет эмоций и настроений светлого спектра над грустью, пессимизмом и скепсисом (приписываемых именно индивиду);
– приоритет простоты и содержания, и формы произведения искусства, в первую очередь художественной литературы, над сложностью.
Последнее положение было усвоено и реализовано в литературной практике многих писателей, во-первых, как реакция на чрезмерную порой усложненность модернистской прозы. А во-вторых, с победой в России Октябрьской социалистической революции в художественную литературу (и в читающие круги общества) пришло новое поколение людей – в расхожей формулировке тех лет, «от сохи и от станка», то есть рабочих и крестьян. Это было поколение писателей, принесших в литературу колоссальный новый социальный опыт обеих русских революций, Гражданской войны и первых лет формирования в России нового общественного уклада – со всеми его достижениями и издержками, но не очень образованных, в том числе и художественно. Так что тезис позитивной эстетики о приоритете художественной простоты перед сложностью как нельзя лучше отвечал их интересам и возможностям.
Продекларированные в докладе A.B. Луначарского на I съезде советских писателей в 1934 году тезисы позитивной эстетики стали не только эстетической, но и политической программой для нескольких поколений советских писателей, что отразилось
