ими мафиозные кланы вели поиски юноши Сережи. Сбились с ног, но найти не смогли, потому что он сдружился с академиком Минцем и уехал с ним на время подготовки экспедиции в Великий Гусляр, где жил на правах внучатого племянника и вел со Львом Христофоровичем бесконечные споры о кибернетике. Старый и юный ученые крепко подружились.
Присутствие Минца пока не требовалось. Дела шли и без него под президентским контролем.
Дети во дворе дома № 16 уже привыкли, что в семь вечера там опускается черный вертолет с золотым гербом России на борту и из него выходит дюжий фельдъегерь, у которого всегда найдется для них конфета.
Наконец – уже осенью, когда трава в городском парке пожухла, а клены стали огненными, – подготовка к экспедиции была завершена.
В Гусляр пришло послание от Президента:
«Удалову и Минцу быть в Плесецке к шести вечера».
На том же фельдъегерском вертолете и вылетели.
На космодроме наших знакомых тут же провели в бункер. Там находился Президент. Нет, не инкогнито, а совершенно официально, так как только он мог помахать рукой улетающим космонавтам.
Президент сидел за простым дубовым столом, который остался в наследство от академика Королева. Справа сидел Генеральный, слева генерал с бородкой под Троцкого. Комиссия принимала доклады служб.
Когда выяснилось, что все службы свое дело сделали и корабль к полету готов, Президент отправился на пресс-конференцию.
Журналистов собралось столько, словно Президент только что взял штурмом Кремль.
В коридоре, в тот момент, когда никого рядом не было, Президент по-товарищески обнял Минца и Удалова и спросил:
– Не передумали?
– Нет, – сказал Минц.
– Средство привезли?
Минц похлопал себя по верхнему карману.
– Инкубационный период проверяли?
– И не раз, вы не волнуйтесь, – сказал Удалов. – Короткий у нас инкубационный период.
Президент поспешил на пресс-конференцию. От двери обернулся и громко прошептал:
– Вся надежда на вас, старики! Если опозоримся, меня скинут, вас на пенсию, если не хуже, а удар по репутации России будет такой, что уже не управиться.
– Не подведем, – заверил Удалов.
В отведенной им комнате они просидели минут двадцать. Работал маленький телевизор. Они смотрели, как Президент отбивается от скептически настроенных журналистов. Настроение было тревожным. Ответственность – громадной.
В дверь заглянула дочь Президента, доверенное лицо.
Она сделала жест рукой. Дочь была вся в черном, на голове черный платок.
Черной монашкой она повела друзей по коридору.
Они вышли на поле. Дул холодный ветер. Удалов пожалел, что не взял плаща.
Впереди возвышалась громадная башня – космическая ракета.
Дочь
