смехом.
Это очень неприятный смех.
– Альбани ничего не знает об этом месте. Это мы обнаружили его. Оно наше.
– Ваше?
– Военный аванпост. Под нашим контролем. И в нашем распоряжении. Смотрите на это как на… протекторат. Мы обеспечиваем их безопасность. И свое молчание…
– Молчание о чем?
– Это не ваше дело, священник.
– До вчерашнего дня вы называли меня «святой отец».
– Вчера было вчера.
Я указываю на машину. Дым становится все гуще. Открытые язычки пламени, мизерные, но угрожающие, начинают появляться в черноватой дымке.
– Вы бросите ее так?
– Это не наша проблема. Идемте со мной, святой отец.
– А если я не захочу?
– Можете оставаться здесь, – отрезает Дюран, поворачиваясь и выходя из комнаты.
Столовая похожа на загон для скота. Такое впечатление производят покорные лица жителей и то, как гвардейцы присматривают за ними, словно пастухи за стадом.
Их собрали в центре комнаты. Среди них нет ни жены диакона, ни доктора Ломбар.
Три швейцарских гвардейца – Диоп и двое итальянцев – держат всех под прицелом своих автоматов.
Это не собрание.
Это перекличка заключенных.
Я инстинктивно, как будто мои ноги сами решили за меня, присоединяюсь к гражданским, стоящим в середине комнаты.
Дюран легким движением запрыгивает на стол. Он садится на корточки, держа руки за спиной и рассматривая своих пленников одного за другим. Он не произносит ни слова, пока в зал не входит красавица Адель Ломбар.
Я жду, что она присоединится к нам в середине зала. Вместо этого она при помощи капитана забирается на стол. Это разочаровывает меня.
Они с Дюраном обмениваются тревожным взглядом. Потом она обращается к пленникам:
– Капитан рассказал мне, что произошло в отопительном отделении. Это ужасно. Безумно. Кто-то сломал компьютер, регулирующий температуру. Вы понимаете, что это значит? Это верная смерть для нашей общины. Ее уже не спасти. Кто бы это ни был, наша судьба решена.
Сопровождаемые грохотом металла, Егор Битка и сержант Венцель входят в комнату, таща тело, которое затем кидают на пол, где оно остается лежать неподвижно, как тряпичная кукла.
– Мы поймали эту шлюху в подземной кладовке, – радостно объявляет сержант, – она пыталась покончить с собой.
Он показывает запястья женщины, кое-как перебинтованные грязной изодранной тряпкой.
– И посмотрите, что было у нее в кармане, – улыбается Венцель.
Он победоносно показывает отвертку и разводной ключ. Он ржавый.
Дюран спрыгивает со стола.
Какой-то человек отделяется от группы гражданских. Он становится на колени рядом с женщиной. Это ее муж, диакон Фьори.
Он гладит и обнимает ее. Утешает ее, как мать ребенка.
Дюран оттаскивает его за волосы.
– Идиот
