в глаза светлорожденному,– и он очнулся. И, не раздумывая, полоснул мечом.
Чародей взвизгнул, взмахнул руками… и пропал.
Серебряный браслет лежал у ног светлорожденного. Данил поднял его и надел на запястье.
– Благодарю тебя, Богиня! – проговорил Рудж.
Голос его дрожал.
– Да,– сказал Данил.– Это было неприятно. И обед наш сожрал, паршивец! Парды-то, умницы, сразу его раскусили. Как ты разбил чары?
– Не я, Морская богиня,– Рудж коснулся серьги.– Мы, Владыки морей, хранимы от магии. По счастью, не только на море, как выяснилось. Но это тайна, Данил!
– Я понимаю,– он покачал головой.– Алчущий из Тайдуана. Ну и ну!
– Почему из Тайдуана?
– Акцент. Седлай-ка парда, Мореход. Пообедаем мы где-нибудь в другом месте. Чует мое сердце – отсюда надо убираться!
– Ушли четыре часа назад,– доложил следопыт и отшатнулся от зарычавшего на него пса.
– Придержи зверя, ты, крыса! – рявкнул на ловчего Дорманож. И следопыту: – Продолжай!
– Ушли быстро, но не поспешно. Вон туда.
– Кто-то их спугнул? – предположил брат Хар.
– Кто? – Дорманож, Брат-Хранитель Риганского монастыря, глядел на выжженное пятно посреди поляны. Вчерашнее кострище. Сегодня огня не разводили.
Брат Хар промолчал. Дорманожу это понравилось. Не знаешь – не болтай. Толковый юноша. Среди нынешних Слуг Величайшего таких совсем мало. «Богу угодно, когда дух веселится!» Но от вина и дурмана человек тупеет. А угодна ли Величайшему тупость?
– Жаль, смиренник удрал,– сокрушенно пробормотал брат Опос, неизменный спутник и правая рука Дорманожа. Рука, слабеющая с каждым годом.
– Был бы ты повнимательней, не удрал бы,– напомнил Брат-Хранитель.
– Просто у нас скверные псы,– буркнул Опос.– Надо было взять гурамца!
– Там следа не было, вовсе не было,– обиженно пробормотал ловчий.
– Это как же? – язвительно спросил Опос.
– А я почем знаю? Не было, и все.
– У этих – есть,– отрезал Дорманож.– Спускай собак. Надо догнать их раньше, чем они доберутся до тракта. Возьми следопыта, брат Хар. Марш!
Следопыт вскарабкался на круп парда позади монаха и изо всех сил вцепился в луку седла. Нельзя сказать, что он был рад такой верховой езде. Ловчий спустил свору и погнал парда через кустарник. Стая синих ящериц, поднятых собаками, кинулась врассыпную. Но у людей была добыча поинтереснее. Самая интересная добыча для человека – его сородич!
Охотничий пард Дорманожа с легкостью поспевал за собаками. Брат-Хранитель припал к его холке. Он не сомневался, что еще засветло догонит чужаков. Трудность в том, чтобы взять их живыми.
Данил придержал парда, привстал на стременах, огляделся.
– Нас преследуют,– спокойно сказал он.
– Почему ты так решил? – спросил Рудж.
И тут же услышал отдаленный лай.
– Может, просто охотники? –
