не меньше хозяйки. А остальные? То прибор за обедом забудут положить, то туалетную бумагу в ванную комнату, чтобы Ника потом бегала по замку и унижалась. А этот проклятый звонок вызова прислуги?
«Извините, мисс, должно быть, он сломался». «Ах, должно быть, никого не было в людской. Извините, мисс, у Кайлы болит ухо, она еле слышит, бедняжка». И прочее в том же духе со сладкой издевкой на лице.
А комната? Когда они приехали, выяснилось, что эта мерзавка, будущая Вероникина свекровь, приказала подготовить ей комнату на чердаке, там раньше, лет сто назад, квартировал учитель танцев, которого нанимали для господских детей. Нет, Джордж, конечно, настоял, чтобы ей немедленно подготовили угловую спальню с окнами в сад, раньше она принадлежала его бабке, двадцать седьмой маркизе Хантли. И мисс Пейн, поджав губы, все выполнила, но как это было мерзко! Мардж почему-то сразу выделили лучшую из гостевых спален и кланялись ей в пояс, чуть ноги не лизали.
Лицемеры! А сами и ее не выносят. Ника слышала, как леди Эстер, разговаривая с экономкой, жаловалась, что мало ей русской интриганки, так еще эту рыжую вертихвостку придется терпеть. А еще она говорила, что в детстве все были уверены, что Джордж женится на Мардж, так он был в нее влюблен. Эти подробности настроения Нике тоже не подняли. Да и Джордж хорош! Мамочка! Мамочка! Его будущую жену, можно сказать, с грязью мешают, а он только: «Потерпи, дорогая, после свадьбы все уладится». Мужик называется.
Веронике вдруг не к месту вспомнились все те обидные мелочи и ссоры, которые произошли у них за последние несколько дней. Ей даже стало казаться, что любовь вдруг исчезла. Растаяла, как только они переступили порог Хантли-холла.
Джордж словно отстранился от нее. Постоянно какие-то заботы, вечные поездки «по делам». А она сиди одна в замке с этой старой ведьмой, его мамашей.
А чего стоил званый ужин, который был устроен в честь приезда лорда Хантли, про Нику и их с Джорджем свадьбу никто и не вспомнил бы, если бы не гости?
Ее посадили в самом конце стола, между каким-то старым маразматиком, глухим на оба уха, и приходским священником. Джордж корчил со своего места такие жалостные лица в духе «прости, дорогая, это ужасная ошибка, но при гостях ее исправить невозможно». Когда же кто-то из гостей полюбопытствовал, когда они смогут познакомиться с его очаровательной невестой и почему она до сих пор не приехала в Хантли, надо было видеть выражение лица леди Эстер. Она-то, наверное, надеялась, что Ника стыдливо промолчит, залившись алым цветом, но не тут-то было. Ника встала и всем представилась, пусть потом объясняются по поводу такого пренебрежения к будущим родственникам. Так Джордж извертелся весь, объясняя, что Лесли – это их экономка —допустила ужасную промашку, разложив неправильно карточки за столом. Лесли, случившаяся тут же, просто посинела от возмущения, да деваться некуда, пришлось молчать!
В остаток вечера Ника перетянула все внимание гостей на себя и их с Джорджем свадьбу, заставив эту провинциальную элиту закатывать глаза
