вместе, но, оставшись один, Кеннет понимает, что заблудился в лабиринтах старого особняка. Он открывает одну дверь, думая, что попал к себе, но находит в комнате Ширли – на ней только комбинация, и она собирается переодеться в ночную сорочку.
Кеннет: «Послушайте, что выделаете в моей комнате?»
Ширли: «Это не ваша комната. То есть вещи-то в ней не ваши, правда?»
Она благопристойно прижимает ночную сорочку к груди.
Кеннет: «Чтоб мне провалиться. Нет, не мои. Секундочку – кровать тоже не моя. Должно быть, я заблудился. Простите. Я… я пойду к себе».
Он направляется к двери, но через несколько шагов останавливается. Оглянувшись, видит, что Ширли по-прежнему комкает в руках сорочку, не разобравшись в его намерениях.
Мама тревожно заерзала в кресле.
Кеннет: «Мисс, вы случайно не знаете, где моя спальня?»
Ширли (грустно качает головой)’. «Боюсь, что нет».
Кеннет: «О. (Умолкает.) Простите. Я пойду».
Ширли (колеблется, в ней собирается решимость)\ «Нет. Постойте. (Делает повелительный жест.) Отвернитесь на минутку».
Кеннет отворачивается и упирается взглядом в зеркало, где видит свое отражение, а у себя за плечом – отражение Ширли. Она стоит спиной к нему и через голову стаскивает комбинацию.
Кеннет: «Э… секундочку, мисс».
Мама попыталась привлечь отцовское внимание.
Кеннет торопливо опускает зеркало – оно подвешено на шарнирах.
Ширли (оглядывается на него): «А вы милый».
Комбинацию она уже стянула и теперь начинает расстегивать бюстгальтер.
Мама:
– Все. Мы уходим. Уже слишком поздно.
Но дед с отцом безотрывно пялились в экран на прекрасную Ширли Итон: стоя спиной к камере, та снимала бюстгальтер, а Кеннет героически старался сдержаться и не подглядывать в зеркало, которое показало бы ему драгоценный кусочек ее тела. Я тоже на нее пялился, наверное, и думал, что никогда не видел никого красивее, – и с того самого мига Ширли разговаривала не с Кеннетом, а со мною девятилетним; поскольку теперь именно я заблудился в коридоре и да, это себя видел я на экране, это я находился в одной комнате с самой прекрасной женщиной на свете, это я оказался в капкане старого темного особняка в разгар кошмарной бури в том захудалом маленьком кинотеатре, той ночью – у себя в спальне, а с того мига и навсегда – в своих снах. Там был я.
Ширли вынырнула из-за моей головы, тело уже закутано в короткий халатик:
– Теперь можете повернуться.
Моя мама встала, и какая-то женщина позади нас произнесла:
– Да сядьте вы на место, ради бога.
На экране я обернулся и посмотрел на нее:
– Ничего себе. Весьма вызывающе.
Ширли смущенно откинула со лба прядь. Мама схватила меня за руку и силком стащила с кресла. Я испустил возмущенный вой. Женщина позади нас шикнула:
– Ш-ш-ш-ш!
Дед:
– Что
