перемоткой. Владимир сунул руку в сумку и, нащупав аппарат, нажал кнопку. Пленка была всего на двенадцать кадров и смоталась быстро. Лавров, так же на ощупь, открыл фотокамеру и вынул пластиковый цилиндрик. Эту пленку следовало сохранить во что бы то ни стало. Чутье репортера подсказывало Владимиру, что правду об этом освобождении никто не расскажет. А раз так, на пяти кадрах уникального фоторепортажа о немыслимом бое и его последствиях можно будет заработать неплохой капитал. И даже очень неплохой капитал. Надо только придумать, как сохранить пленку.
Автобус остановился вплотную к дверям зала для приема особо важных персон, и сопровождающий пассажиров человек в штатском предложил всем по одному пройти в терминал. Лавров взглянул в окно и увидел, что со стороны зала прилета идут какие-то энергичные люди. Судя по каменным лицам, намерения у них были также самые решительные. Надвигался явный скандал. Будет он долгим или угаснет после первого же выпада-ответа, Владимир гадать не стал. Он вне очереди протиснулся к дверям и вышел из автобуса.
– Всем оставаться на месте! – крикнул один из приближающихся людей.
– Не задерживайтесь, проходите в помещение, – негромко приказал сопровождающий непосредственно Лаврову.
– Стоять, я сказал! – рявкнул все тот же «штатский».
Владимир сделал вид, что колеблется, и шагнул в сторону, к двери в общий зал вылета. От «вип»-выхода ее отделял всего один трехметровый стеклянный пролет. Все внимание подошедших людей было сосредоточено на конвоире и выбравшемся ему на подмогу водителе автобуса. Лаврову удалось незаметно отойти и подергать дверь. То ли по случайности, то ли в связи с экстренной ситуацией она была не заперта. Владимир обернулся. Дежурная в синей униформе, с зонтиком в одной руке и приемопередатчиком в другой оживленно беседовала с милиционером. Непосредственно возле тамбура расположились скучающие пассажиры задержанных рейсов. Трое из них стояли совсем близко, украдкой смоля сигареты и выпуская дым в открытую внутреннюю дверь тамбура. Лавров немного приоткрыл наружную створку и осторожно протиснулся в щель. Ближайший курильщик в почти такой же, как у Лаврова, темно-зеленой куртке стоял буквально в шаге, но смотрел внутрь зала вылета, на экран телевизора. Там показывали прямой репортаж об освобождении заложников. Журналистов на поле не пускали, и репортаж они вели из-за забора, но их позиция все равно была лучше, чем у пассажиров, запертых в зале вылета. Его окна и стеклянные двери выходили на другой участок поля, а выглянуть из тамбура пассажирам, видимо, не позволяла внутренняя дисциплина. Или присутствие в зале милиционеров. Да и дождь лил так, что ничего не разглядеть... А о том, что к соседнему залу подрулил автобус с первой партией освобожденных, они не догадывались.
Владимир осторожно прикрыл за собой дверь и украдкой взглянул на весьма напряженно беседующих мужчин у автобуса. Как назло, именно в эту минуту налетел порыв ветра,
