на бабки разводят! Я знаю таких…
– А ты мои бабки не считай. Лерка, ты в своей старой комнате поживешь… – Герман Васильевич поднялся, с трудом, с кряхтением. А он еле-еле управляется с грузным своим телом. Неужели не понимает, сколь опасно нынешнее его положение? Ведь в любой момент тело способно подвести.
– Кирюха – ну ты сам разберешься. А вам Полинка покажет.
Инсульт. Инфаркт.
Несчастный случай.
И тогда… тогда все изменится.
– Вот придурок, – пробормотал Андрей, когда Герман покинул комнату. – Не понимаю, что я тут делаю?
Денег ждет. Все здесь ждут денег.
До чего противно.
– Идем, Кирюша, – Милослава взяла супруга под руку. – Тебе надо отдохнуть. И принять лекарство.
Лекарство она приготовила заранее. Главное, чтобы урина не расплескалась по дороге.
Глава 6
Один плюс один
Металлический привкус во рту был следствием мигрени, равно как и слабость, с которой Далматов боролся. У него получалось держаться, сказывалась привычка, но вот мысли все еще путались.
– Зачем ты его ударил? – шепотом поинтересовалась Саломея. Пальцы ее нервно дергались, перебирали складочки шелкового шарфа какой-то совершенно невообразимой пестрой окраски.
Мама предпочитала сдержанные тона и точно не надела бы это сине-желто-зелено-красное убожество. Но странным образом Саломее многоцветье было к лицу.
– Затем, чтобы он воспринял меня всерьез.
– И что теперь?
Теперь бы упасть куда-нибудь на час, лучше – полтора. Немного сна, и Далматов возродится к жизни, чтобы признать: его затея с треском провалилась.
– Я провожу вас в вашу комнату, – Полина улыбалась. Профессионально так. Дрессированно.
Еще немного, и Далматов поверит, что его рады видеть в этом замечательном доме.
– Надеюсь, вы не обиделись на Андрюшу? Он немного шут.
Тоже переигрывает. Под этой крышей собралось изрядно бездарных актеров. И похоже, что Далматов вот-вот пополнит их ряды.
– А Лера все так же уныла. Я не представляю, зачем ее Вера держала при себе? Они ведь не дружили. Вера ни с кем не дружила. Не умела. Знаете, она была такой… болезненной. Хрупкой. Как перемороженная мимоза. Вот, здесь вам будет удобно. Это Верина комната. Здесь все так, как было при ней.
И данное обстоятельство Полине не по вкусу. Ее недовольство вылезает, как солома из прогнившего мешка. Щетинятся острые стебли, царапают.
– Мы осмотримся, – сказала Саломея. – Если вы не возражаете. Осмотримся и поговорим.
Полина кивнула, показывая, что она все распрекрасно понимает. Будет ли она подслушивать? При других обстоятельствах – несомненно. Но не здесь и не сейчас.
Апартаменты покойной Веры Германовны оказались просторны, захламлены вещами, не сочетавшимися друг с другом ни по стилю, ни по эпохе,
