в библиотеке, заходит к антикварам и в магазины старьевщиков. В общем, ничего порочащего в его поведении нет.
– Тут что-то не так, – поморщилась графиня. – У него, например, есть автомобиль. Разве он им не пользуется?
– Я тоже озадачился этим вопросом и познакомился с его шофером. Господин Морейль объявляет ему с вечера, куда они поедут на следующий день. Я нанимал то такси, то мотоциклет, чтобы замести следы, и всегда появлялся в назначенном пункте раньше Морейля. Но опять-таки, графиня, ничего странного или подозрительного не обнаружил.
– Куда он ездит?
– Осматривать старинные памятники и усадьбы в предместьях. Посещает антикваров. Шофер у него довольно общительный, я многое у него выведал.
– Он не лжет?
– Не думаю, мадам, я неоднократно проверял его.
– Так-так. Ну а вечерами чем занимается наш эстет?
– Вы удивитесь, но для парижанина его круга господин Морейль выезжает очень редко: в оперу, иногда в мюзик-холл. Никогда не кутит, не играет в карты. Раньше он, вроде бы, как и все молодые аристократы, бывал на Монмартре, но теперь словно забыл туда дорогу.
– Выходит, по вечерам Морейль возвращается домой довольно рано. Что он делает? Работает?
– Да, графиня, он просиживает за столом: листает толстые фолианты, что-то пишет.
Лионель, глядя в окно, задумчиво пояснил:
– Он автор книги «Женщины в произведениях Эжена Делакруа», а теперь заканчивает новый труд: «Дендизм в Англии». Он денди или желает им быть, как д’Оревильи, а также спортсмен и литератор. Когда же ему трудиться, как не по ночам, маман?
– Обри, ты подтверждаешь данный факт?
– Ну, мадам, ночью проникнуть в его дом я не могу…
– А с чьей-нибудь помощью?
Обри помолчал, как бы давая понять: «Это довольно опасно, графиня, так недолго скомпрометировать многих людей».
– Ситуация сложная, – резюмировала мадам де Праз.
– Забыл сообщить важную деталь, – оживился Лионель. – Я слышал, что знакомые называют Жана Морейля «человеком, который не спит». Якобы он до зари просиживает за письменным столом и почти не отдыхает. Один из его друзей, врач, обратил мое внимание на его глаза, в которых есть что-то особенное, характерное для людей, регулярно бодрствующих по ночам.
Мадам де Праз раздраженно поджала губы, процедив:
– Все наблюдения: и твое, Обри, и наши с Лионелем, – производимые с утра до вечера, но не с вечера до утра, не дали никаких результатов. Тем не менее мой инстинкт подсказывает…
– Что именно? – прервал ее Лионель.
– Когда на меня глядят чьи-либо глаза, – уверенно заявила графиня, – я всегда определяю, таится в их глубине нечто сокровенное или нет. В случае с Морейлем я готова поручиться, что да. Обри, надо убедиться, что наш денди действительно проводит ночи напролет за работой.
– Как же это осуществить?
