а она, Феля, даже не знает, с чего начать. Некоторые животные, конечно, тянули к ней лапы, но она была твердо настроена на великую любовь. Миша оказался первым претендентом, в книге счастья появилась запись № 2: Миша. И еще десять раз: Миша. И стихотворение впридачу. Феля стала писать стихи. Из всего, что она читала в русской литературе, – только поэзия отвечала ее высоким идеалам. Особенно Цветаева.
– Ты вообще что собираешься делать после диплома? В аспирантуру или замуж?
– Куда возьмут. – Феля была благодарна за перемену темы. – А ты?
– Я, понятное дело, мечтаю стать чиновником и брать взятки, как можно больше.
– Я серьезно.
– И я серьезно. А что тут еще делать? Слушай, а приходи ко мне в гости, – предложил Миша. – Я тебя потом домой отвезу.
У Миши была своя машина, он был, по всему, из богатой семьи.
– А ты один живешь или с родителями?
– С родителями. Приведу тебя на торжественный ужин. Продемонстрирую свою девушку.
Тут Феля покраснела еще гуще. «Свою девушку?» Она уже была его девушкой? Невестой, можно сказать, раз к родителям на ужин?
– А кто у тебя родители?
– Папа в Минфине работает. У мамы свой бизнес.
– Ах вот оно что! Как Лужков с Батуриной? – ляпнула Феля и осеклась. Вот всегда так, обязательно какую-нибудь гадость скажет, причем всем, всегда, а тут так не хотелось портить отношения! Но гримасу отчаяния на ее лице Миша истрактовал неверно.
– Что, ненавидишь кровавый режим?
– Да мне плевать на режим, – Феля почувствовала себя полной дурой, настоящей блондинкой. – Просто пошутила.
– Мои предки еще и не так шутят, Россия занимает первое место в мире по удельному весу остроумия на душу населения, не знала? Так что, придешь?
– Приду. – Феля все еще смущалась.
Миша подвинул стул и сел с ней рядом.
– Можно я тебя обниму?
Она промолчала, он обнял, Феля вспомнила свое выпускное платье невесты, первый поцелуй, и сейчас снова будет первый поцелуй, первый настоящий, но… поцелуя не последовало, хотя Феля уже коснулась щекой его лица.
– Ну да, публичное место, – одернула она себя. И ей сразу захотелось выбежать на темную улицу и там целоваться-целоваться-целоваться до потери сознания.
Они вышли, он снова обнял ее, поцеловал в щечку, открыл дверцу машины.
– Куда прикажете доставить, сударыня?
Феля переехала недавно, мама купила новую квартиру, они жили в панельной двушке в Новых Черемушках, а теперь была трешка в солидном доме, с консьержкой, на Университетском.
– Да мне тут рядом, два шага. – Она стояла, ждала, что он станет уговаривать сесть в машину и – целоваться-целоваться…
– Ну смотри. Только телефон скажи, я позвоню, как с предками договорюсь.
Она продиктовала. Он набрал. Номер отразился.
