же еще достанется.
Они шли по залам, Лена уже не смотрела по сторонам. Он наступал на ноги многочисленным иностранным туристам и, нагло глядя им в глаза, говорил: «Sorry!» Лена плелась сзади, как верная собачонка, и принимала на себя неодобрительные взгляды толпы.
– Хватит! – взмолилась она наконец. – Прекрати немедленно! Зачем ты это делаешь?
– Потому что мне так хочется, – последовал невозмутимый ответ.
Она была не в силах с ним спорить, так устала.
– Пойдем отсюда! – позвала она. – Хорошо, если ты хочешь, я пойду с тобой в кафе.
«Там твое поведение будет более уместно», – добавила она про себя.
– Попроси как следует! – продолжал паясничать он. – Скажи: Денис, милый, дорогой, пожалуйста, пойдем отсюда в кафе, назови меня Денечкой.
– Денечка, милый, дорогой, пойдем отсюда, – послушно повторила Лена, мечтая только добраться до гардероба, а там, в кармане куртки, у нее остался газовый баллончик. Представив, как она нажимает кнопку и едкая жидкость брызжет этому негодяю в лицо, Лена даже зажмурилась.
– Ладно! Вот погуляем еще по третьему этажу и тогда уйдем! – Он потащил несчастную к лестнице.
Лестница была непарадная, маленькая, и там тоже никого не было. Лена думала, что он начнет к ней приставать, полезет целоваться, но этого не случилось. Почему-то такое его поведение не успокоило, а еще больше насторожило. Они поднялись наверх. Прямо перед ними были залы с импрессионистами, и туда как раз направлялась экскурсия школьников, предводительствуемая громкоголосой дамой-экскурсоводом. Длинная анфилада залов слева от лестницы была закрыта для посещений – в каждом дверном проеме висели бархатные шнурочки.
– Куда же ты, дорогая? – Он потянул Лену за руку. – Нам туда.
– Но там же закрыто! – возмутилась она. – И потом, что там интересного? Импрессионисты гораздо лучше…
Она осеклась под его взглядом. Разумеется, ему было наплевать на импрессионистов, и на итальянцев эпохи Возрождения, и на Рембрандта. Он пришел в Эрмитаж только чтобы помучить ее, Лену. А она оказалась такой дурой, что… ну ладно, это она уже давно поняла.
– Почему это там закрыто? – вкрадчиво бормотал он. – Вот мы сейчас пойдем и посмотрим…
– Я не пойду, – отстранилась Лена, – иди один.
Не следовало ему перечить, потому что он тут же разозлился. Но у нее тоже лопнуло терпение.
– Отдай номерок – и можешь делать что хочешь! – Она нащупала в кармане кошелек, но он тут же с силой выдернул ее руку и отобрал кошелек.
– Вот так, теперь ты никуда не денешься и уйдешь отсюда, только когда я захочу.
– Сволочь! – У Лены из глаз брызнули слезы бессильной ярости.
– Молодые люди! – тотчас окликнула их полная тетка с ногами как тумбы, что сидела на стуле возле лестницы. – Здесь музей, а не базар. Отношения на улице выясняйте.
– Извините, – пробормотала Лена.
– Вот-вот,
