рассеянно. – Делов-то.
– Я не знал, – говорю. – Все? В каком смысле?
– В том смысле, что и ты бы знал, если бы хотел.
Я перехожу к главному (ради чего, собственно, и сижу с ним сейчас в «Базаре»). Спрашиваю про Блэр. Он отвечает не сразу. Обычно открытое лицо вдруг делается непроницаемым.
– Ну, допустим, встречались, – произносит он наконец.
– Любовь или просто перепихнуться?
– Не «просто перепихнуться».
– Блэр не хочет, чтобы ты мне о чем-то рассказывал, – говорю. – Просила тебя избегать. Предостерегала.
– Блэр просила меня избегать? Предостерегала? – Он вздыхает. – Значит, все еще не простила.
– Чем же ты так ее обидел?
– А она не сказала? – спрашивает.
– Нет, – говорю. – Я не спросил.
Джулиан бросает на меня отрывистый взгляд, в котором мне чудится беспокойство.
– Я порвал с Блэр. Из-за другой. Не думал, что она так остро это воспримет.
– Что за другая?
– Актриса. Работает в ночном клубе на Ла-Сьенега.
– Трент знал о вас?
– Ему до фонаря, – говорит Джулиан. – Почему ты спрашиваешь?
– Потому что, когда я спал с Блэр, ему не было до фонаря, – говорю. – До сих пор остыть не может. Хотя, казалось бы, с каких дел? Сам-то тоже… не без маленьких слабостей.
– Как раз это легко объяснить.
– Да? Ну объясни.
– Блэр тебя любит.
Джулиан на миг замолкает, а потом говорит скороговоркой:
– Слушай, у них семья. Дети. Худо-бедно притерлись. Я не должен был туда лезть, но… не думал, что могу ее ранить. – Он умолкает, словно осекшись. – В конце концов, по-настоящему ее всегда ранил только ты.
И потом добавляет, помолчав:
– Один ты ее ранил.
– Да, – говорю, – в этот раз так ранил, что почти два года со мной не разговаривала.
– А моя история… Ну, как сказать? Банальная, что ли. Можно было без нервов. Запал на молоденькую и…
Тут Джулиан словно вспоминает о чем-то:
– Как, кстати, сегодня кастинг? Нашли парня?
– Откуда ты знаешь, что мы отбирали парней?
Джулиан называет имя одного из актеров, приходивших утром.
– Не думал, что ты тусуешься с двадцатиоднолетними.
– Я здесь живу, – говорит он. – И ему не двадцать один.
Подбрасываю Джулиана к его «ауди», запаркованной на стоянке рядом с Ферфакс-авеню. Мне снова надо на кастинг; он прощается, предлагая повторную встречу, и я понимаю, что не задал ни одного вопроса про его жизнь, хотя, по большому счету, зачем? Когда он хлопает дверцей, бросаю:
– Слушай, а что с Рипом?
Реакция на имя мгновенна: лицо Джулиана становится подчеркнуто безразличным.
