но мужчина улыбнулся.
– Я знаю, как это бывает. Я тебя смогу отвезти только до семидесятого шоссе, но мне надо будет заехать в одно место.
– Ладно.
Довольная собой, Карли откинулась на сиденье.
В глубине леса ночью негромно прозвенел колокол. Луна светила ярко. Она освещала хор из тринадцати человек. Они пели. Это были звон и песня смерти.
Та, что сегодня лежала на доске, символизировавшей алтарь, извивалась в конвульсиях. В глазах у нее все плыло, поскольку очки с девушки сняли, да еще сделали какой-то укол. Казалось, что сознание то приходит, то снова пропадает. Как на качелях: вверх-вниз, вверх-вниз… Но даже это уплывающее сознание было пронизано леденящим ужасом.
Она чувствовала, что обнажена, что ее ноги широко раздвинуты, а руки так же широко раскинуты в стороны. Она привязана к какой-то доске… Что происходит?.. Где она?..
«Я села в грузовик, – вспоминала несчастная. – За рулем был мужчина. Фермер. Разве не так? Мы заехали к нему на ферму».
В этом она была почти уверена. Затем он схватил ее за плечи. Она сопротивлялась, но он был сильный, очень сильный. Потом он ее чем-то ударил.
Опять все расплывается. Темно… Она привязана к какой-то доске. Давно она тут? Несколько часов?.. Несколько дней?.. Какие-то люди… Говорят шепотом… Снова укол…
Она где-то в лесу. Ночь… На небе луна и звезды. Пахнет дымом. Звонит колокол. Слышится пение. Слова разобрать невозможно. Наверное, это чужой язык.
Она всхлипнула, повернула голову и увидела фигуры в черных плащах. Головы у них были звериные, как в фильмах ужасов. Или это сон?
«Это сон», – повторила она теперь вслух, и глаза обожгло слезами.
Она проснется. Вот-вот войдет мама, разбудит ее, скажет, что пора собираться в школу, и этот кошмар исчезнет.
Это наверняка сон. Она же знает, что чудовищ с человеческими фигурами и звериными головами не бывает. Такие монстры существуют только в фильмах, вроде того, что они с Шерри Мюррэй взяли напрокат и смотрели, когда она ночевала у подруги.
Чудовище с козлиной головой поставило ей на грудь какую-то чашу. Она удивилась, что во сне чувствует холод металла на теле. Разве можно что-то чувствовать, когда спишь и видишь сон?
Чудовище подняло руку и стало что-то говорить. Она не понимала ни слова. Теперь ей между ног поставили свечу.
Она начала отчаянно кричать, испугавшись, что это не сон. Все по-прежнему было видно то четко, то расплывчато, и казалось, что звуки доносятся издалека. Слышались и крики, и стенания, и причитания… Эти звери издавали человеческие звуки…
Она дернулась, и чаша слетела с груди. То, что было в этом сосуде, разлилось по ее телу. Пахло кровью. Она опять закричала. Чудище с головой козла рисовало на ней какие-то знаки красной жидкостью. Она видела блеск его глаз в прорезях маски. А руки были человеческие, и сейчас они делали с ней то, что, как предупреждала мама, может случиться, если ездить на попутных машинах…
Стыд
