style="font-size:15px;"> Это не мое. Забыть и успокоиться. Ну, что такого уж страшного случилось? Ничего. Ровным счетом ничего. Пришел бывший одноклассник, обломил на ветках пару сучков, сорвал пяток ягод. Ненужных, как оказалось. Но почему я не увидел, что они не нужны? Почему? Что мне мешает? Словно я ослеп. Это месть. Я украл, и судьба мне мстит. Я лишен дара Божьего за воровство.
А ведь как старался! Творил, искал, измерял углы, думал, что созидаю. С линейкой и транспортиром, согласно конспекту. А в конце конспекта маленькое пожелание, одна строчка мелким шрифтом: глаз, рука и сердце не должны быть в плену у правил. Вот и все. Я выучил наизусть и понял весь конспект, а эту фразу не понял. Как же так? Ведь получается: те, кто только и делает, что следует правилам, и не творцы вовсе? А творцы те, кто верит лишь в глаз, руку и сердце? Кто плюет на правила?
Но для чего же тогда правила? Для того чтобы все прочие могли прикидываться творцами? Но ведь Лешка Леонидов никакой не творец. У него отродясь не было талантов. Разве что бегал быстро. Да и то, я смог его обогнать. Один раз, но смог! Задался бы целью, тренировался изо дня в день, и Лешку победил бы неоднократно. Вовсе он не недосягаемый. Всего лишь человек. И служил он простым опером. И врет, что сейчас не служит. Но я почему-то верю, что в следующий раз он принесет мне книжку про икебану, и так же, как про Лилию и Розу, невзначай скажет: «А ведь я знаю, что после моего ухода ты выбросил в мусоропровод полиэтиленовый пакет с картинкой «Подсолнухи». И про «Нежность» тоже знаю».
И мне станет опять так больно, что умереть захочется. Ну почему же мне не везет, а? Почему, прочитав внимательно от корки до корки эту книгу и получив диплом флориста, я не сделал ничего достойного внимания и похвалы, а он, прочитав ту же книгу, узнает и про «Нежность», и про «Подсолнухи», и про Лилию с Розой, хотя там ни слова об этом не написано?
Почему?!
Глава 3
Маргаритка
1
В середине следующей недели Алексей сам позвонил Барышеву. Хотел узнать, не испортил ли он дело своим визитом к Лейкину, но река разговора сразу же потекла по иному руслу.
– Серега, время есть?
– Хорошо, что ты меня застал. Убегаю. На мобильник звони. Да и то: овес нынче дорог. Я деньги имею в виду, которые тают, как снег. Не успеешь кинуть две сотни – как их нет.
– Да я только узнать хотел, как успехи?
– Пока никак.
– Я про «цветочное» дело.
– И я про него. Молчит Анашкин. Хоть тресни! А я в тупике. Нельзя же задержать человека только за то, что он вошел в подъезд чужого дома с букетом цветов?
– Он это отрицает?
– Не отрицает. Куда ж денешься против показаний двух свидетелей? Он просто молчит.
– Ну, тогда «шерше ля фам», как говорится.
– Да ты что?! Я навел справки. Анашкин – образцовый семьянин, у него двое детей, жена-красавица. И богатый тесть, который от внуков без ума. Денег для дочери не жалеет. Какая женщина? Тут дело только в бизнесе.
– А где он был в понедельник вечером, когда Лилию
