срезах – подразделениях того хронологического отрезка длиной в несколько тысячелетий, внутри которого свободно перемещалась его научная мысль. Это прекрасно зафиксировано в предваряющем сборник тексте, в котором В. Ю. Зуев, М. Б. Щукин и Г. С. Лебедев анализировали достижения Д. А. Мачинского каждый в своей области. Этот текст с небольшими сокращениями и необходимыми поправками в силу важности содержащихся в нем профессиональных оценок мы републикуем ниже.
В. Ю. Зуев, М. Б. Щукин, Г. С. Лебедев
К научному портрету Д. А. Мачинского[4]
<…> Знакомясь с работами Д. А. Мачинского, невольно приходишь к мысли, что он задался целью пронзить временное пространство, что вся его научно-исследовательская деятельность есть некий путь из Скифии в Россию, по которому он следует от далекого прошлого к современности. <…> Говоря о наиболее характерных чертах научного творчества Д. А. Мачинского, следует подчеркнуть, что для него как археолога и историка присуще прежде всего повышенное внимание к переломным «темным» местам древней и средневековой истории. В этом отношении далеко не случайно, что свой творческий путь в науке Д. А. Мачинский начал с изучения одной из наиболее проблематичных эпох – исторического перехода от времени поздней античности ко времени утверждения в Восточной Европе раннего славянства. Причем эта эпоха для Д. А. Мачинского стала отправной не только в изучении археологии и истории славян и Руси, но и в изучении скифо-сарматского мира, мира кочевой культуры, импульсы которой подобно кровеносным потокам омывали социальные организмы севера и юга древней Евразии.
В 1971 году вышла в свет статья Д. А. Мачинского «О времени первого активного выступления сарматов в Поднепровье по свидетельствам античных письменных источников» (Мачинский 1971). В ней, пожалуй, впервые проявился большой талант Д. А. Мачинского как вдумчивого и последовательного источниковеда. Принципиально отказавшись от метода тривиального взаимного иллюстрирования данных археологии и литературной традиции, Д. А. Мачинский детально проанализировал только античные источники, сообщающие разрозненные сведения о сарматах. Эта работа оказала большое влияние на развитие сарматской археологии. Одним из результатов ее появления стал пересмотр до этого казавшейся незыблемой гипотезы об автохтонном развитии единой савромато-сарматской культуры на восточной окраине Европейской Скифии начиная с рубежа эпохи бронзы и раннего железа. Справедливо поставив под сомнение идеи тождества и генетической преемственности савроматов и сарматов, Д. А. Мачинский блестяще показал всю несостоятельность попыток распространять имя и территориальное пространство обитания савроматов на памятники кочевников Приуралья и Поволжья VII–V веков до н. э. (Граков 1947а; Смирнов 1964). В 1975 году Под влиянием этой работы Д. А. Мачинского К. Ф. Смирнов пересмотрел свои прежние взгляды <…> (Смирнов 1975: 153). Последующие исследования, прежде всего М. А. Очир-Горяевой,
Впервые: Скифы. Сарматы. Славяне. Русь. Сборник археологических статей в честь 56-летия Дмитрия Алексеевича Мачинского / Под общ. реД. М. Б. Щукина (Петербургский археологический вестник. № 6). СПб.: Фарн, 1993. С. 7–12. Ссылки приведены в соответствие с Библиографией, прилагаемой к данному тому.
