из всех люди. Те, в ком мы бы никогда не увидели угрозы.
– Тяжело держать себя в руках, когда родители так говорят о сыне.
– Ваши родители тоже обзывали Эда?
Этим вопросом она застала меня врасплох. Может, да, но я такого не помню. В то время оскорбления прилетали со всех сторон, и в один момент они стали одним огромным хмурым облаком над нашей семьей.
– Не вслух, но в мыслях? Кто знает? – пожав плечами, я взялась за поедание угощения.
– Это настоящее чудо, Ева. Просто представь, какое счастье для этих людей быть услышанными хоть кем-то. Ты и другие специалисты изо всех сил пытаетесь внушить им, что они не виноваты в случившемся.
– Так и есть. Они не виноваты.
– Но разве, обвиняя других, ты не создаешь новые проблемы? Тем, кого ты пытаешься сделать козлами отпущения? Скажи мне, как врач, как это может повлиять на них?
– Ладно, подловили, – я тяжело вздохнула. – Конечно, это вредит им. Бесспорно вредит.
Светлана довольно улыбнулась.
– Ешь, давай, Ева, ешь.
Всегда недостаточно
Я не могла дозвониться до Эда с работы. Утром он вел себя странно, словно пытался что-то скрыть. Скорее всего, он снова не принимал лекарства. Такое нечасто, но случалось, и в такие моменты мне тяжелее обычного.
– Алло, Светлана, можете проведать Эда? Он не отвечает на звонки.
– Конечно, оставайся тут.
На том конце невидимого провода слышались торопливые шаркающие шаги соседки, а затем громкие стуки в дверь. Через несколько секунд, кажущихся мне целой вечностью, послышался сонный голос брата.
– Ева, он спал. Все в порядке, – сообщила Светлана.
– Ох, спасибо. Он не показался вам странным?
– Милая, Эдуард всегда витает где-то в облаках. Такой уж он у тебя.
Может, она и права, но вечером я завела очередной серьезной разговор, которым с первых же минут вывела брата из себя.
– Началось! Я сейчас работаю над важным проектом, тысячу, блин, раз тебе об этом говорил.
– Он настолько важен, что ты бросил пить лекарства?
Обстановка накалялась, каждая фраза звучала громче и агрессивнее предыдущей.
– Ева, сколько можно? Научись доверять людям!
– Ты не… – поняв, что собираюсь сказать, я резко замолчала.
– Я – не человек? Это ты хотела сказать?
– Конечно, нет! Я хотела сказать, что ты – не тот, кому можно вот так взять и довериться на все сто процентов.
Эд сполз по стене на холодный кафель и схватился за голову. У него были грязные волосы и уставшие глаза. Если он и спал утром, то явно не долго. Больно видеть его таким. Очень больно. Я стыдилась и боялась сказать хоть что-то еще не так. Поэтому тихонько села рядом с ним и обняла.
– Честно, Ева, я принимаю их, – сказал он шепотом.
– Прости меня. Мне постоянно
