так ступай, – улыбнулся командир, словно уверенный, что никуда Леха ступать не будет.
– Не могу. Не знаю где я.
– Ты в лесу. До дома далеко идти. Но дойти можно. Перевалишь через Урал, и до дому рукой подать.
– Так это что – Сибирь? – опешил Леха.
– Ну, в общем-то нет. Это лес.
– А в какой части света этот участок леса? – постарался максимально избежать размытых ответов Леха.
– Нижняя треть мира. Чтобы ты не парился – не глобуса, а мира, как многомерного нагромождения всяческих всякостей.
«Шизики! – догадался Петличко. – Секта шизиков!»
– Отнюдь, – возразил мыслям Лехи командир. – Наш фрагмент действительности смоделирован мною, имеет структуру пузыря ограниченного объема, висит в нижней трети мира, где мало чего интересного и легко затеряться. Вот и все.
– А если я по шпалам пойду в одну и ту же сторону, куда я приду в конце концов? – спросил Леха.
– Ты вернешься сюда, просто с другой стороны. Я же говорю – пузырь. Это шар. Замкнутое пространство. И колея имеет форму кольца.
Леха загрустил: «Точно шизики. И выход придется искать самому».
– Ты не тоскуй, я твою ностальгию поправлю. Найди Федора, он тебе еды даст. И ступай по колее, куда хочешь.
Петличко озадаченно почесал голову, вышел, кликнул наугад Федора. Отозвался плотный мужик в очках и с бородкой. Еды Лехе дали две консервы без этикеток, хлеба и солдатскую фляжку с водой. В последний момент Леха вспомнил про открывалку и выклянчил небольшой кухонный нож, кажется самодельный, но вполне себе прочный.
– Ну все, пока, сектанты, – повеселев сказал на прощание Леха и бодрым шагом двинул по шпалам.
– Часов через десять придет, – сверяясь с часами буркнул командир. Он развернулся на пятках и снова вошел в избу. – Лиза. Хватит притворяться. Входить в транс – дело нехитрое. Мы и сами так умеем. Поэтому и вывести сможем, если приспичит… – угрожающе добавил он.
Груда одеял на диване зашевелилась и на свет показалась заспанное личико, слегка помятое, всклокоченное, но очень даже симпатичное.
Петличко шагал и шагал. Часов через пять съел одну тушенку. Часа через три сделал привал, вздремнул часок-другой. Начинало темнеть. Подкрепившись, Леха снова пошел топтать шпалы. Шел он практически на автопилоте – луна светила вполне сносно, ни поворотов, ни стрелок – заблудиться невозможно. В голове крутились всякие мысли. Начиная от того, что скажет мама, когда не сможет дозвониться несколько раз подряд, заканчивая позорным увольнением со службы за злостные прогулы. Когда время по его подсчетам подкатило к полуночи, вдали замелькали огоньки. «Ну вот и цивилизация! – обрадовался Леха. – Главное, так ненавязчиво узнать где я, чтобы никто во мне идиота не заподозрил."
Однако цивилизация оказалась примитивным хуторком. Подойдя вплотную, даже в лунном свете, он без труда узнал неказистые
