style="font-size:15px;"> Доклад осведомителя нередко напоминает рассказ охотника: то же хвастовство, то же постоянное привирание, то же недоверие слушателей, которое они старательно скрывают, и большой общий интерес к этому самому разговору. Зубатов сыпал вопросами, как любознательный младенец:
– Не было ли слухов об организации каких-либо преступных актов? Где и какие образцы партийной литературы печатают или собираются печатать? Кто помогает эсерам деньгами? Нет ли у вас случайных сведений о замыслах уголовного порядка: о подготовке экспроприаций, убийств и прочего?
Азеф отвечал очень толково и кратко. Зубатов продолжал расспрашивать:
– А как, Иван Николаевич, у вас сейчас складываются отношения с руководством эсеров?
Азеф весело улыбнулся:
– Так они меня уже прозвали «бомбистом»! Я им объясняю: террористические акты – это самый короткий путь к свержению самодержавия! А у них уже только от этих слов сердце в пятки уходит, и смотрят на меня, как на безумца.
– Замечательно! Будьте другом революционеров, но сами таковым не становитесь.
Азеф согласно кивнул:
– Можно лечить холеру, но не надо ею заражаться!
– Нас больше всего интересуют два аспекта: организация террористических актов и создание подпольных типографий, – продолжал Зубатов.
Азеф закусил нижнюю губу, завел глаза к потолку, вдохновенно сочинял:
– Понимаю, понимаю… К примеру, Хаим Житловский, эта еврейская морда, подбивал меня пойти на убийство великого князя Константина Романова, это который поэт.
Ратаев удивился:
– К. Р.? Зачем? Великий князь так далек от политики…
– Я то же самое сказал Житловскому: «Это же национальное достояние, не хуже Семена Надсона!» Вроде пока что убедил. – Сделал страшную мину, вновь перешел на шепот: – И еще мне удалось Житловского напоить, и он проболтался: организация социалистов планирует убийство самого государя.
Зубатов весь подался вперед:
– Когда планируется акт? Каким образом? Кто? Где?
Азеф развел руками:
– Хотят купить аэроплан и сбросить на царя бомбу. – Поднял умные черные, как южная ночь, глаза на Зубатова. – Я собрался перевезти в Москву жену и сына, они пока в Берне. Однако у меня самого нет пока ни службы, ни разрешения на жительство, а я хочу сдать экстерном экзамен в электротехнический институт, чтобы иметь и российский диплом, а не только германский. – С укоризной произнес: – Когда меня в Германии на работу в контору Шуккерта на хорошую зарплату приглашали, так вы обещали теплое местечко в Москве. А теперь…
Азеф хитрил. Любе надо было закончить учебу в Берне, и они решили, что она вернется в Россию немного позже. Что касается Шуккерта, то читатель помнит, Азеф сам сбежал с этой службы.
Зубатов вопросительно взглянул на Ратаева. Тот утвердительно помотал головой:
– Устроим, на приличное место…
