удивило то, что меня приглашают к карте того района, которым я никогда не занимался.
– У Вас хороший склад ума, – как будто прочитал мои мысли начальник Генерального штаба, – мне Вас рекомендовал Николай Афанасьевич, и кивком головы указал на Обручева.
– Николай Афанасьевич! Введите в курс дела капитана, а я послушаю еще раз и, может быть, уточню детали, – сказал Михневич и расположился в кресле рядом с рабочим столом.
– Есть, Ваше сиятельство! – ответил Обручев и начал свой доклад.
– В селе Троицком, дислоцированном в 30 верстах к северу от Ташкента располагаются летние лагеря, где в настоящее время размещается 1—й Туркестанский сапёрный батальон, – и генерал Обручев указал место на карте. – 1 июля после ужина, вероятно в состоянии опьянения, группа нижних чинов этого батальона с криками «ура», со стрельбой и под звук оркестра, ринулась на рядом находящейся 2—й Туркестанский саперный батальон. Цели и причины действий бунтовщиков мы не знаем. В ходе беспорядков практически сразу погибли штабс—капитан Похвиснев и подпоручик Шадский, пытавшиеся остановить бунтовщиков.
– Благодаря мужеству и твёрдости офицеров 1—го и 2—го сапёрных батальонов, а также нижних чинов, оставшихся верными присяге, – продолжил генерал Обручев, – бунт в этот же день был подавлен. Вчера состоялись похороны офицеров, погибших во время восстания…
– Это лишнее, – сказал начальник Генерального штаба, перекрестившись, – и к делу не относится. Ставьте задачу, Николай Афанасьевич.
– Слушаюсь, Ваше сиятельство, – ответил Обручев и продолжил.
– Вам, капитан, предписывается убыть в Ташкент и во взаимодействии с Туркестанским генерал—губернатором, командующим войсками Туркестанского военного округа и войсковым наказным атаманом Семиреченского казачьего войска генералом от кавалерии Александром Васильевичем Самсоновым разобраться в причинах произошедшего, выявить корни оного и подготовить предложения по возможности исключения повторения такого случая. Ваше сиятельство! Доклад закончил! – повернувшись от карты в сторону начальника Генерального штаба произнес Обручев.
– Спасибо, Николай Афанасьевич, – ответил Михневич. – От себя лишь хочу добавить, что дело это – особой важности и секретности, держится на контроле Императора и от объективности Ваших выводов и оценок зависит многое, в том числе воздействия на войска других военных округов. Вам понятно?
– Так точно, Ваше Превосходительство! – ответил я. – Прошу уточнить срок убытия.
– Завтра соберетесь и 6 июля поезжайте, – ответил мне начальник Генерального штаба. – Более не задерживаю Вас и Вас, Николай Афанасьевич.
Встав во фрунт и развернувшись, мы покинули высокий кабинет.
– Хочу отметить, – сказал мне генерал Обручев, когда мы прибыли
