подслушивать.
– Мне не следует находиться и в вашей темной спальне, милая, однако я тут.
Фелисити прищурилась.
– Надо полагать, вы не из тех людей, которые обращают внимание на правила.
– А вы заметили хоть раз на протяжении нашего знакомства, чтобы я им следовал?
Девушка почувствовала раздражение.
– Да кто вы такой? Почему притаились возле Марвик-Хауса, как какой-нибудь бесчестный… шпион?
Он ничуть не взволновался.
– Значит, я притаившийся шпион?
Похоже, этот человек, как и все в Лондоне, знал больше, чем она. Он знал все о полях сражений и умел вести войну. А она все это ненавидела.
Фелисити послала ему испепеляющий взгляд.
Никакого эффекта.
– Еще раз, милая. Если вы пламя, то кто же мотылек?
– Уж точно не вы, сэр.
– Какая жалость.
Оскорбительная дерзость этих слов ей тоже не понравилась.
– Меня мое решение более чем устраивает.
Он коротко хохотнул. Этот негромкий рокот делал с ней что-то странное.
– Сказать вам, что я думаю?
– Лучше не надо, – огрызнулась она.
– Думаю, что вашего мотылька заманить очень сложно. – Фелисити поджала губы, но ничего не сказала. – Однако я могу его для вас добыть. – У нее перехватило дыхание, а он упорно продолжал: – Того самого, которым вы похвастались половине Лондона, дескать, вы уже опалили ему крылышки.
Фелисити от души радовалась тому, что комната освещена так тускло – ведь он не видит ее пылающее лицо. Или ее потрясение. Или ее волнение. Неужели этот мужчина, каким-то образом сумевший в глухую ночь пробраться в ее спальню, сейчас говорит, что она не погубила ни свою жизнь, ни шансы семьи на то, чтобы выжить?
Надежда билась в ней, как обезумевший, испытывающий панику зверек.
– А вы можете его добыть?
Тут он засмеялся. Смехом низким, рокочущим и вряд ли веселым, от которого она снова затрепетала.
– Как котенка к блюдечку с молоком.
Фелисити нахмурилась.
– Не надо дразниться.
– Когда я начну вас дразнить, милая, вы это сразу поймете. – Он снова откинулся назад, скрестил ноги и начал постукивать по сапогу этой своей дьявольски раздражающей тростью. – Герцог Марвик может стать вашим, Фелисити Фэрклот. И Лондон никогда не узнает правду о вашей лжи.
Она дышала поверхностно, прерывисто.
– Это невозможно. – И все-таки почему-то верила ему.
– Разве на свете существует что-то, по-настоящему невозможное?
Она выдавила смешок.
– Помимо завидного жениха герцога, выбравшего меня среди всех женщин Британии?
Тук-тук. Тук-тук.
– Даже это возможно, старая, невзрачная, упрямая, конченая Фелисити Фэрклот. Это та часть в сказке, где принцесса получает все, о чем когда-либо мечтала.
Да только это
