– и жди неприятностей. Вывернутой лодыжки. Сломанной кисти при попытке предотвратить падение, а может, и расколотого черепа.
Сильнее всего тебя ударяло то, чего ты не видел.
И теперь, сидя в зале заседаний, Жан Ги Бовуар спрашивал себя: а не была ли права Анни и не упустил ли он что-то?
Глава четвертая
– Кто вы? – спросил Гамаш, подаваясь вперед и вглядываясь в человека, сидящего во главе стола.
– Вы уже знаете, сэр, – сказал Бенедикт.
Пулио говорил медленно. Терпеливо. Мирне пришлось опустить голову, чтобы скрыть удивление и удовольствие.
– Он – но-та-ри-ус.
Молодой человек чуть ли не похлопал Гамаша по руке.
– Oui, merci, – поблагодарил Арман. – Я это понял. Но Лоренс Мерсье умер шесть месяцев назад. Так кто же вы?
– Здесь все написано, – сказал Мерсье. Он показал на неразборчивую подпись. – Люсьен Мерсье. Лоренс – имя моего отца.
– И вы тоже нотариус?
– Да. Я принял практику моего отца.
Гамаш знал, что в Квебеке нотариусы скорее выполняют функции юристов, чем клерков. Они занимаются всем – от сделок с недвижимостью до брачных контрактов.
– Почему вы используете его бланки? – спросила Мирна. – Это вводит в заблуждение.
– Это экономично и экологично. Я ненавижу бесполезные траты. Я использую бланки отца, когда руковожу тем, что было его бизнесом. Клиентов это избавляет от ненужной путаницы.
– Не могу сказать, что так оно и есть.
Люсьен извлек четыре папки из своего портфеля и раздал три присутствующим.
– Вы здесь, потому что вы названы в завещании Берты Баумгартнер.
Последовало молчание: они осознавали услышанное. Наконец Бенедикт сказал:
– Правда?
Одновременно с ним Арман и Мирна проговорили:
– Кто такая?
– Берта Баумгартнер, – повторил нотариус, потом произнес это имя в третий раз, потому что Гамаш и Мирна продолжали смотреть на него недоуменно.
– Но я в первый раз про нее слышу, – сказала Мирна. – А вы?
Арман задумался. Он встречался со множеством людей и не сомневался: это имя запомнил бы. Но его память молчала. Это имя ни о чем не говорило ему.
Гамаш и Мирна посмотрели на Бенедикта, на красивом лице которого застыло выражение любопытства, но не более того.
– А вы? – спросила Мирна, но тот отрицательно покачал головой.
– Она оставила нам деньги?
«Этот вопрос был задан не стяжательски», – подумал Гамаш. Скорее с удивлением. И да, возможно, с некоторой надеждой.
– Нет, – радостно ответил Мерсье, а потом уже без всяких эмоций отметил, что на лице молодого человека не появилось выражения разочарования.
– Так почему мы здесь? – спросила Мирна.
– Вы исполнители ее завещания.
– Что? –
