можно было прокормить небольшой городок. И естественно на его боках ничего не откладывалось, эта вселенская несправедливость угнетала Малику больше всего.
У дверей квартиры девушка чуть замешкалась, перекладывая книги с одной руки в другую, и чуть не получила по носу резко открывшейся дверью.
Зина оглядела Малику свысока, рост позволял ей проделывать этот трюк почти со всеми.
– Доброе утро, – проворчала она совсем не по-доброму.
Малика сжала губы, борясь с желанием сказать какую-нибудь гадость. Теперь она не испытывала к этой девушке ни жалости, ни сочувствия. После празднования Дня святого Валентина Зина вела себя нагло и вызывающе, будто чувствовала власть над Кириллом. Он и не пытался её разубеждать, позволял приходить регулярно, но виделись они только в пределах его квартиры, точнее спальни. На людях больше не строили из себя парочку, в этот раз Кирилл выставил границы чётко, заранее вытаптывая возможные ростки иллюзий о нормальных отношениях.
Малика захлопнула входную дверь и сразу же направилась на кухню. Она слышала, как Кирилл возится в ванной: принимая душ, читал стихи; потом громко чистил зубы, издавая звуки, приближённые к клокотанию вулкана. На кухню пришёл только спустя пятнадцать минут в пижамных штанах, что когда-то подарила ему Малика – розовых с белыми пуделями.
Пирожки унюхал сразу.
– Кирюха, ты как раз вовремя.
Малика отодвинула выпечку и поставила перед ним сковороду с яичницей из шести яиц, с помидорами и кусочками сала.
– Когда ты уже наешься?
Кирилл похлопал себя по плоскому рельефному животу.
– Растущему организму требуется топливо.
Он сел на край стола и принялся за яичницу, не скрывая аппетита. Малика налила чай, взяла пирожок и устроилась на подоконнике.
– Жена тебя не прокормит. В какой-то момент решит: радости от тебя меньше, чем хлопот, и выгонит к чёртовой матери.
Кирилл отложил вилку и принялся за десерт.
– Радости от меня ого-го сколько!
Малика скривилась, припомнив утреннюю встречу с Зиной.
– Хватит уже, – став предельно серьезной начала она, – хватит её использовать как секс-игрушку. Это свинство на тебя не похоже.
Кирилл сделал пару глотков и только потом ответил:
– Я в такой же ситуации, как она. Мы обоюдно используем друг друга.
Малика вскочила с подоконника и встала перед другом, сверкая глазами.
– Кого-то другого я могла бы представить в этой роли, но не тебя. – Видя, что Кирилл открыл рот, готовясь возразить, и даже привстал, нажала на его плечо, усадив обратно. – Это грязно и мерзко. Марина никогда не полюбит тебя такого.
Кирилл какое-то время молчал, откусил от пирожка огромный кусок и мрачно жевал, будто отравленный поролон.
